Шестьдесят смертей в минуту

Мухамедов порадовался, что два друга, разлученных судьбой, скоро заключат друг друга в объятия, и выложил все, что знал о «Коринфе», где работал уже второй месяц. Контора большая, богатая и занимается всем понемногу. Клиенты – зажиточные люди, не только из Джизака – со всей республики. Частное строительство домов – пожалуйста. Изготовление и установка надгробий и памятников, оптовая и розничная продажа цемента, щебенки, строительного бетона и многое другое. Если добрый друг господина Искандерова захочет встретить старость в этих местах, обязательно получит большую скидку на новый дом. В «Коринфе» трудятся сотни две рабочих, в собственности самосвалы, есть даже башенный кран. В конторе всегда чистота и порядок, бумажка к бумажке. Потому что все руководители «Коринфа» – бывшие военные. Люди отметились во всех горячих точках.

Радченко поблагодарил словоохотливого собеседника и, пообещав позвонить в другой день, дал отбой. Некоторое время он обдумывал полученную информацию и решил, что толку от нее никакого.

Когда соединили с Москвой и трубку взял Чарли Хейнс, Дима задал ему несколько коротких вопросов и получил столь же лаконичные ответы. Известий от Джейн по-прежнему нет. Новостей от московских ментов не поступало. О фирме «Коринф», что в Джизаке, Чарли никогда не слышал. Видимо, подпись Джейн на финансовом документе – это недоразумение, которое должно как-то разъясниться.

– У нее есть право заключать соглашения с юридическими лицами, – замялся Чарли. – Она может самостоятельно привлекать независимых экспертов или поручать определенные работы иностранным организациям и оплачивать их, для таких целей в нашей фирме существует специальный банковский счет.

– Джейн имела право снять с этого счета десять тысяч долларов, чтобы рассчитаться с доверенным человеком наличными? И не спросить вашего разрешения?

– Да, такой суммой она может распоряжаться, не ставя меня в известность, – ответил Чарли. – Ну, если возникнет срочная необходимость. Впрочем, позже все равно придется отчитаться за потраченные деньги.

Второго соединения с Москвой пришлось дожидаться недолго, всего полчаса. Голос Диминого начальника господина Полозова звучал бодро. Но хорошее настроение испортилось, когда он выслушал рассказ Радченко. Во избежание утечки информации через телефонистку Дима перешел на английский язык, благо собеседник в свое время учился в Англии.

– Говоришь, труп, что нашли в гостинице «Баскунчак», хотят повесить на тебя? – переспросил он. – Ситуация скверная.

– Но некритическая, – добавил Радченко.

– Так или иначе, придется сворачивать дело. Сначала надо тебя вытащить из Таджикистана. Это самое главное. Провести двадцать пять лет в тамошней тюрьме только за то, что ты оказался не в том месте не в то время, – слишком круто. Ты наверняка слышал, что собой представляют местные тюрьмы. Одно скажу: там до сих пор сохранились земляные ямы. И другая восточная экзотика.

– Значит, уезжать?

– Только не делай вид, что очень опечален этим обстоятельством. Слушай и запоминай. Возьмешь билет до Термеза на ночной «скорый». Оттуда на Каган и дальше до Ташкента. Там на твое имя будет заказан билет до Москвы.

– Я хочу остаться, – твердо сказал Радченко. – Если уеду, взамен придется присылать другого человека. Пока он найдет концы, поймет, что к чему… Время упустим. Сейчас шансы найти Джейн Майси я расцениваю как не слишком высокие. Но они есть. А через три-четыре дня наши акции упадут до нулевой отметки. Короче, я остаюсь.

Дима положил трубку и, оказавшись на улице, подумал, что потратил много времени, рисковал жизнью, но не продвинулся в своем расследовании ни на шаг. Мало того, свет в конце тоннеля даже не маячит. Ко всем удовольствиям, его подозревают в убийстве гостиничного вахтера. След Джейн простыл. И неизвестно, жива она или…

Ночь Девяткин провел на даче Тоста. Оперативники перевернули дом вверх дном, нашли пистолет Макарова со спиленными номерами, помповое ружье турецкого производства, две гранаты «РПГ-5», коробку с патронами девятого калибра к пистолету и охотничий нож со следами крови то ли животного, то ли человека. Оружие изъяли, понятых отпустили.

Девяткин, успевший подремать на кушетке в мансарде, сел за руль служебной машины и отправился в одно из районных управлений внутренних дел, куда вчера по его приказу доставили гражданку Зенчук Людмилу Ивановну.

В дежурной части на стульях, стоящих в ряд, дремал Саша Лебедев. Два местных офицера резались в карты. При появлении Девяткина игру свернули, Лебедев проснулся и отдал короткий рапорт: Зенчук отдыхает в одном из следственных кабинетов, разговаривать ни с кем не хочет, грозится написать жалобу в прокуратуру.

– Ругается очень, – добавил старлей. – Уши вянут слушать.