Шестиклассники

И в школу он, как вы сами догадываетесь, пошёл в этот день намного раньше, взбудораженный и взволнованный. Конечно, в таком возбуждённом состоянии оказался не он один. Необыкновенным событием были захвачены буквально все — и ребята, и девочки, и учителя. Со всех сторон летело слово «спутник». Либо уточняли его размеры, его вес и время оборота вокруг Земли, либо спорили по поводу радиосигналов — их ещё никто не слышал.

Каждого учителя, приходящего на урок, встречали улыбками и радостными возгласами. И учителя тоже улыбались, словно у всех сегодня был большой праздник.

А физик Геннадий Сергеевич вообще изменил тему занятий: как начал рассказывать о космических полётах, о Циолковском и о ракетах, так и говорил до звонка. И никто не подумал над ним смеяться или передразнивать, хотя он гмыкал по-прежнему, а слушали не прерывая.

К концу дня по школе разнесся слух, что вечером спутник будет пролетать над городом и что его можно увидеть в бинокль.

Несколько человек из класса сговорилось убежать с последнего урока за биноклями. Но заглянул Володя и опроверг слухи: спутник над их головами сегодня не появится. По уточнённым координатам его движения, сообщённым по радио, он часов в семь вечера по местному времени будет над Москвой, потом пролетит над Индией, Америкой и Чехословакией, а ночью будет снова над Москвой.

— Вот счастливцы москвичи! — вздохнул кто-то шутливо.

— Мы, сибиряки, тоже скоро его увидим, — пообещал Володя. — А сигналы, если хотите, можно услышать хоть сегодня!

— Как? — раздались голоса. — Как?

Володя ответил, что десятиклассники в физическом кабинете приняли сигналы и записали их приборами.

— По этому вопросу обращайтесь к моему другу, специалисту по радиотехнике Евгению Камневу!

— Это который у нас на первом сборе на баяне играл? — спросил Галкин.

— Он самый!

Делегацию к специалисту Жене направили немедленно.

Кто-то внёс предложение собирать металлолом не на вагоны, а на космическую ракету. Однако эту идею отвергли, решив, что для ракеты требуется не обыкновенное железо, которое ржавеет под дождём, а какой-нибудь особенный материал.

Володя сказал:

— Как видите, путешествовать в будущее нам помогает сама жизнь. Искусственный спутник Земли ещё вчера был сказкой, а сегодня первая запущенная человеком луна уже бороздит небо. Открывай, Гена, ящик с предложениями!

Записок в ящике оказалось уйма. Как и следовало ожидать, содержание многих из них было известно. Но некоторые, написанные девочками, прозвучали впервые: побываем у врачей через сорок лет! Остановимся в гостях у людей профессий будущего!

Володя аккуратно складывал записки стопкой.

— Порядочно набирается. Если делать все остановки, хотя бы по пять минут каждая, на сбор потребуется часа три.

— А за пять минут многого не узнаешь! — отозвался Кузеванов. — Про нашу Сибирь полчаса рассказывать!

— Верно, — согласился Володя. — Поэтому для сбора мы отберём лучшее. Общий маршрут путешествия определит штаб, основываясь на всех этих предложениях. — Он потряс в воздухе записками..

Тут Стасик воскликнул:

— А я предлагаю ещё одну остановку! Самую главную.

— Какую?

— На спутнике! — И, довольный тем, что он первый сообразил выдвинуть такое чудесное предложение, Стасик принялся объяснять: — Изучим устройство спутника, облетим на нём вокруг Земли, изучим космические лучи.

Неожиданно раздался голос Галкина:

— Да нет! Ведь Володя сказал: спутник — уже достигнутое. А если будущее, так надо на звёзды лететь! Взять такой день, когда люди полетят на звёзды, и как бы полететь вместе с ними!

— Тоже верно! — поддержали Галкина ребята. — Остановка на ракетодроме в день первого полёта на звёзды!

— Пожалуйста, — буркнул Стасик. — Можно и на звёзды!

Если сказать правду, он сильно обиделся на то, что его предложение не приняли, но подумал: ладно, он ещё заставит ребят прислушаться к себе — ведь готовый чертёж ракеты находится в его руках, а Володя обещал его рассмотреть тоже сегодня.

В самом деле, Володя вскоре сказал:

— А ну, взглянем, что сделал Гроховский.

Широко улыбаясь, заранее тая от ожидаемых похвал, Стасик развернул чертёж; ребята сгрудились вокруг. Чёрные линии, выведенные тушью, чётко обозначали контуры ракеты. Водя пальцем по листу ватмана, Стасик непринуждённо объяснял: здесь отсек управления, здесь кабина первого пилота, здесь помещается радист.

— А для экипажа где место? — спросил Кузеванов.

Стасик показал на квадрат, закрашенный голубой краской, и незаметно оглядел ребят.

— Неплохо, — сказал Зайцев. — Только тесновато.

— Да и помещения для проекционного фонаря не вижу, — вставил опять Кузеванов. — Мы ведь картинки на стене показывать будем, проекционный фонарь надо где-то ставить.

— Вот здесь, — уже без воодушевления проговорил Стасик.

— На хвосте, что ли? — засмеялся Галкин.

Стасик вспыхнул и, отпихивая всех локтями, стал сворачивать чертеж.

— Постой, — остановил его Володя. — Ты что? Критика не нравится?

Стасик не ответил.

— По-моему, так, — продолжал Володя. — Вычерчено хорошо, но не всё продумано. А дело ответственное. Нам не просто на бумаге рисовать, нам строить надо.