«Шестисотая» улика

Федор выхватил из кармана рацию. Даже не заметил, как в горячке включил ее, а выключить забыл, так и сунул ее в карман. Зато теперь включать не надо. И майор закричал:

– Грек? Ты живой? – Опасения Туманова были не напрасными. В такой темноте не долго и нож словить. Но тут же отлегло, когда он услышал возбужденный голос капитана:

– Тут я, Николаич. На месте. Давайте ко мне, – призвал Грек, хотя этого можно было и не делать. Федор, а за ним и четверо лейтенантов из группы поддержки уже бежали в сквер.

Лейтенант Ваняшин на своей машине подъехал к скамейке, за которой на земле лежал киллер Ледов.

В темноте Федор Туманов увидел маленький огонек. Кажется, Грек зажег зажигалку, что-то освещая ею на земле. Подбежав, Федор увидел то, что так сосредоточенно рассматривал Грек.

Это была та самая старуха. Она лежала, раскинув руки в стороны. Причем, пистолет по-прежнему находился в ее правой руке. Бирет с головы сполз. И только сейчас, Туманов понял, что так удивило Грека. Признаться, он и сам был сейчас удивлен не меньше капитана.

К берету был приколот парик. Но еще большее удивление майор испытал, когда повнимательней вгляделся в лицо особы, которая скрывалась под париком. Это был начальник службы безопасности общества автомобилистов Филатов.

– Вот это да, – удивленно протянул кто-то из подбежавших лейтенантов. – Да это оказывается не старуха, а мужик.

Федор посмотрел на Грека, не понимая, почему у того на лице разочарование. Радоваться надо, а он чуть не плачет.

– В чем дело, Сан Саныч? – спросил майор.

– Да я его бутылкой с водкой по голове шарахнул. Встал за дерево. Смотрю, ломится через кусты. Ну я его легонечко тюкнул по башке. Да видно удар не рассчитал. Бутылка вдребезги. Водку жаль.

Федор улыбнулся.

– Саня, да я тебе сейчас… – сказал он, посмотрел на часы и добавил: – Нет, лучше завтра. Целый литр куплю. – Заметив, что лежащий на земле открыл глаза, Федор произнес весело: – Е-мое! Валерий Николаич? Вот не ожидал вас увидеть, – улыбнулся Туманов так, словно Филатов был его давнишним другом, с которым они не виделись, по меньшей мере, лет тридцать, и вот, наконец, судьба опять свела их.

Сидя на земле, Филатов потрогал голову. На том месте, куда ему заехал бутылкой Грек, теперь была здоровенная шишка. Могло быть и хуже, да помог берет с париком.

Подняв глаза на Туманова, Филатов произнес невесело:

– Да уж, встреча так встреча. Мир тесен, майор. Вот мы и встретились. – Он выжидающе уставился на Федора Туманова. А майор поднял с земли, берет с париком, стряхнул с него прилипшие старые листья, осмотрел и надел его на голову Филатову со словами:

– Наденьте паричок, Валерий Николаич. В нем вы так хорошо смотритесь. Если вас вот так поместить в камеру, то петушиный угол вам обеспечен. Очень уж вы на женщину смахиваете в этом наряде. Вижу вы не рады нашей встрече?..

Филатов усмехнулся, понимая сказанное майором, не иначе, как издевку. Какой смысл ему радоваться их встрече.

– Напрасно вы так, – доверительно произнес Туманов. – А я вот напротив, очень рад. Мне ведь ваша рожа еще в тот раз не понравилась. Я догадывался, что вы в этой грязи тоже замараны до самых яичек. Да заняться вами было недосуг. Но теперь у нас с вами будет время для доверительной беседы. Уж вы мне верьте. И, думаю, вы мне расскажите, за что задумали убрать своего шефа. Можете, это сделать прямо сейчас. И мы быстренько оформим ваши показания, как явку с повинной. Бог с вами. Пойду уж вам на уступки. Так и быть.

Филатов хмыкнул, покачав головой, которую все еще потирал рукой.

– Удивляюсь вашей самонадеянности, майор. Вы думаете, все у вас получится складно да гладко? – в свою очередь спросил он Туманова.

Федор согласно кивнул. И сказал, не собираясь разочаровывать начальника службы безопасности:

– В этом я почти уверен.

– А вот и ничего подобного, майор. Зубки сломаете. – Прозвучало как будто бы с угрозой, на которую Федор отреагировал вполне сдержанно. – Да, – вздохнул Филатов. – Хрен два вы бы меня взяли сейчас, если б я сразу догадался, что этот усатый, – покосился он на Грека, который старательно упаковывал в целлофановый пакет его пистолет с глушителем, – ваш мент, – сказал Филатов с нескрываемым сожалением. – Я ведь его за бомжа принял. Рожа у него, как у алкаша. Смотрю, сидит, водочку пьет, огурчиками закусывает. Ну как есть бродяга. А оно вон как все оказалось. Звезданул он меня по голове.

Федор Туманов посмотрел на Грека, и усатый капитан сразу понял, о чем сейчас подумал майор, поспешил заверить.

– Николаич, я всего лишь пять грамм принял, для конспирации, – оправдываясь, проговорил он.

Услышав хруст веток, все кто был возле Филатова, да и он сам, обернулись. Увидели Леху Ваняшина. Тот ломился напрямки через кусты, ведя под руку киллера Ледова, при виде которого у Филатова от удивления округлились глаза.

– Постой… я же в тебя… – начал он и осекся, понимая, что любое словесное признание будет истолковано операми ни в его пользу.