Шестнадцать способов защиты при осаде

— Они достигли стены. Катапульты не приносят никакой пользы, поэтому экипажи временно распущены. Я послала людей за копьями и мечами, но…

Все ясно. На поприще сильных и грубых мужчин мы с Трухой оказались лишними. Логика ясна. Она была женщиной, а я — немощным трусом. Какой от нас прок? Один лишь вред — если кто-то вдруг бросится защищать нас, ему, вероятно, настанет конец, ну или он как минимум будет ранен или отвлечен. Кстати, вам приходилось замечать у женщин неготовность к резне? Даже когда в редких случаях дело доходит до рукоприкладства (друг с другом), они либо царапаются, либо раздают пощечины, но почти никогда не пытаются покалечить или убить. Колото-резаные травмы, удары тупыми предметами, битье ногами, расчленение — это все не в женской природе. Говорят, это доказывает, что мужчины лучше женщин. А я думаю, все ровным счетом наоборот.

— Как у нас дела? — спросил я тихо.

— Не знаю. Пока не рассветет — сложно сказать. Наши лучники ведут огонь по теням и шорохам. Думаю, вы правильно поняли про буры. Осадных башен не видать, мы бы уже поняли, что они там — они ведь высокие… Но что-то все время грохочет, будто бы камни сыплются с телег.

— Я послал шахтеров охранять ямы…

Она кивнула:

— Артавасдус поставил на ближайшие к ямам валы отряд — на случай, если кто-то к ним попробует пройти.

Очевиднейшее решение. А я о нем и не подумал.

— Мы израсходовали все масло, — продолжала она. — Но огонь здорово помогал нам.

— Нужно приготовить еще, — сказал я, чуть не брякнув: если утром мы все еще будем живы. — Почему те кувшины не бьются прямо при запуске? Не такие уж они и прочные.

— Это же бедняцкие. — По голосу я слышал, что Труха улыбается. — Перед обжигом в глину помещается проволочный каркас — с такими заготовками массовое производство и быстрее, и проще. Такой кувшин считается дешевым, ну, для бедняков, без изысков… не штучная работа. А я подумала — в нашем-то деле такие даже нужнее.

Гениально. Просто гениально. И об этом я тоже не подумал. Я высказал восхищение ее проницательностью вслух, и Труха тихонько усмехнулась, будто кашлянула в руку.

— Генерал Никифор убрал экипажи и с требушетов, — продолжила свой доклад она, — потому что не понять, поражаем мы цели или палим впустую. На рассвете они пойдут в дело снова. Полковник Артавасдус хотел попробовать зайти с тыла, но генерал не дал добро — сказал, войска еще могут понадобиться в Городе.

— Вот здорово, что меня там не было, — пробормотал я. — Я бы дал добро. И погубил бы нас всех, на хрен.

Труха тактично смолчала.

— Вот, собственно, и всё, — подвела она итог. — А, еще префект Фаустин велел ввести всеобщий комендантский час. Все, кто не дежурит, сидят дома до прихода новостей. Все, кто не воюет, не работает в каменоломнях и оружейных мастерских…

Я кивнул в темноте. Очень разумно. Старина Фаустин… Секунду спустя я нашел в себе силы встать на ноги и доковылять до двери. По пути я споткнулся о протянутые ноги Трухи.

— Все в порядке? — забеспокоилась она.

— Собери артиллеристов в гавани как можно скорее, — вымолвил я. — Срочное дело.

Она вскочила, налетела на меня, отпрыгнула, ойкнув. В голове у меня будто расцвел пульсирующий кровавый бутон — ну или это мозг мой съежился раза в три по сравнению с положенным объемом.

— Что-то не так? — взволнованно спросила Труха.

Я не смог бы объяснить ей. Все дело в том, что, раздумывая во мраке, я пересмотрел второпях сделанные выводы. И пришел к новым: Огуз все-таки не соврал мне.

Он не стал бы. Кто угодно, только не он. Не припомню, чтобы он когда-либо шел на ложь — разве что для того, чтобы кого-то защитить. Скажем, меня.

В таком случае флот осадных барж был реален. Возможно, он уже совсем близко — иначе зачем Огузу бросать так много жизней и прекрасное оборудование в бесполезную атаку, если только не в качестве отвлекающего маневра? И прямо сейчас все обученные артиллеристы, временно освобожденные от обязанностей, отдыхали — когда должны быть на своих постах в доках. И цепь была опущена.

Как я уже говорил, моряк из меня никакой, так что, прежде чем меня осенило, мы с Трухой уже одолели полдороги в порт. Флот Огуза не войдет в залив, пока не рассветет, — рулевым хорошая видимость куда нужнее, чем солдатам, если нет желания расколотить судно о скалы на мели.

Я поднял глаза к чуть-чуть посветлевшему небу.

Артиллеристы под командованием Трухи были в основном Синими, так как Синие традиционно сильны в плотницком деле, строительстве и смежных областях. Но угодило в контингент и человек семьдесят пять Зеленых. Само собой, они примчали в доки раньше меня. Что поделать. У меня короткие ноги.