Шестнадцать способов защиты при осаде

Пурпур все так же пустовал. И две гулкие мраморные залы, и внутренний двор. Мы прошли через широко распахнутые главные ворота на Золотую Милю.

— Куда мы идем? — спросил Фаустин.

— На Старый Цветочный рынок, — сказал я. — Не думаю, что ты там когда-либо был.

Он поймал меня за рукав.

— Орхан. Вряд ли сейчас подходящее время.

Я высвободил руку.

— Самое время. А теперь — либо за мной, либо проваливай.

На Старом Цветочном рынке тоже никого не оказалось. Фаустин явно нервничал. Он все твердил мне, сколько нераскрытых убийств, поножовщин и грабежей произошло тут за последние шесть месяцев, что меня удивило — не думал, что кто-то утруждает себя подсчетом. Все будет хорошо, сказал я ему, ты со мной. Не думаю, что он мне поверил.

«Собачий дуэт» был заперт, окна упрятали за ставни. Я несколько раз постучался, а потом — пнул дверь со всей дури. Безрезультатно.

— Похоже, там никого, — заметил Фаустин, но я пропустил его слова мимо ушей. Уж в «Дуэте»-то точно должен кто-то быть — в противном случае спасать в Городе нечего. Но в округе не наблюдалось ничего такого, чем можно было бы сломать запоры, чтобы во всем убедиться самому. Хотя в таком районе подобные вещицы никогда не валяются без дела. Я несколько раз пытался ударить плечом в дверь, но мне хватило ума остановиться, прежде чем я вывихнул плечо. Вот же идиотизм — Верховный Лидер Империи не может открыть дверь.

К счастью, прежде, чем я разрыдался, открылось окно.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — раздался вопрос.

Я поднял глаза и радостно улыбнулся:

— Открой эту дурацкую дверь.

— Уходи, Орхан, не до тебя сейчас.

— Открой дверь. Пожалуйста.

Айхма — конечно, это была она — назвала меня словечком, которое, должно быть, узнала от своего отца, и ставень захлопнулся. Вскоре я услышал, как отодвигается дюжина засовов — и дверь открылась передо мной.

— Мне очень жаль, — сказала она, — но я не хочу, чтобы здесь были солдаты. Пойми…

Я отпихнул ее с дороги. Айхма замахнулась на меня, но я увернулся.

— Мне нужно поговорить с верховодами Тем, — заявил я. — Дело срочное.

— А кто это с тобой?

— Кто? А, ты про него. Это Фаустин, городской префект. Где мне найти верховод Тем, Айхма? Это очень важно. Мне нужно поговорить с ними прямо сейчас.

Она уставилась на меня.

— Так это правда? Про варваров и…

— Правда. Именно поэтому мне нужны эти верховоды. Прямо сейчас.

— А как же армия…

— Все мертвы, — сказал я, и ее глаза округлились. — Нет ни армии, ни флота, есть только я. Вот почему мне жизненно необходимо найти верховод. Знаешь, где они, или нет?

— Не может быть, — сказала она. — Не всех же.

— Айхма.

Я знал ее с тех пор, как она умещалась у меня на руках. Айхмалот, ее отец, считал ее самым удивительным явлением в истории мира. Моя дочурка, Орхан, говорил он мне, будто это какое-то чудо — от него-то я в последнюю очередь ожидал гордости за отцовство. Но некоторым людям это нужно, и он неожиданно оказался из их числа. Айхмалот, конечно, не было его настоящим именем. По-элийски это означает «пленник войны», и именно это значилось на его ошейнике, ибо сержант-рекрутер не смог записать его настоящее имя. Айхмалотом он остался до самых последних своих дней. А Айхма означает «копье». Он назвал ее так, ибо она была лучшей его половиной — блистательной и разящей без промаха. Но внешне она — копия матери.

— Зачем они тебе?

— Айхма.

Нельзя было сейчас срываться. Заставить ее посодействовать — как свинью в телегу загонять. Надави на нее — и она надавит в ответ с той же, если не превосходящей, силой. Нужно, чтобы она сама захотела взойти на тележку, в ином случае с ней не споешься — и точка.

— Подумай сама. Армии нет, но по ту сторону Сухопутной стены — миллион головорезов. Что же мне нужно от верховод Тем, по-твоему?

— Они не станут…

— Пусть скажут это мне в лицо. Если ты, черт побери, скажешь мне, где их найти.

— Не скажу, — ответила она. — Но привести их сюда — смогу.

— Замечательно. Сделай это как можно быстрее.

Она на мгновение заколебалась, затем накинула на голову шаль и прошла мимо меня через двор на улицу.

— Что все это значит? — спросил Фаустин. Я успел совсем забыть про него.

— Что вы никак не можете рассказать простым смертным, где кого-то найти. Ты-то должен понять.

Он опять разволновался.

— О, разумеется. Чего я не понял — это какой прок нам от своры бандитов? Особенно в такой момент.

Ну конечно, для городского префекта, занятого важной работой по управлению столицей Империи, Темы — занятие преступное, а их верховоды — «просто бандиты».

— Возвращайся в префектуру, — велел я ему. — Мне нужно точно знать, сколько у нас денег. Не на счетах, не в кредитных резервах, а в настоящих золотых монетах. Ни с кем на эту тему не заговаривай, как справишься — возвращайся прямиком ко мне. Если встретишь вдруг капитана Бауцеса — скажи ему, что мне нужны полные комплекты доспехов, оружие для моих парней… — всё то, что необходимо солдатам на стене.

— И кого, скажи на милость, ты собираешься вывести на стену?

— Забудь. Просто сходи и посчитай деньги. Пожалуйста.