Шестнадцать способов защиты при осаде

(Потом, наверное, я взаправду уснул, ибо отчетливо помню, как остался наедине со Святой Матерью, что бросила на меня укоризненный взгляд с этого огромного, золотого, неколебимого лица. Я её сильно разочаровал, сказала икона; она всегда чаяла, что я чего-то добьюсь, но вот я снова погряз в войне, и посмотрите, к чему это привело. Я попытался объясниться, но удалось только на родном алаузском, которого она, очевидно, не могла понять. Тогда Святая Матерь сошла с иконы, взяла молоток и вбила гвоздь мне в голову — и…)

Проснулся я с пульсирующей головной болью. Вокруг собралась многочисленная толпа, преимущественно из незнакомцев. Но я узнал Фаустина, лейтенанта Гензерика и Лонгина из Зеленых. Я моргнул, глядя на них. Казалось, что кто-то заработал кучу денег, продавая билеты на аттракцион «Спящий Орхан».

Тут кто-то крикнул: «Доктор, он очнулся!» — и толпа расступилась, и этот несчастный старый мудак Фалькс навис надо мной, протянул руку и оттянул мне веко. Я нашел в себе силы отпихнуть его.

— Жить будет, — заключил доктор.

Я схватил его за запястье.

— Что ты здесь делаешь? — крикнул я ему. — Почему ты не в «Собачьем дуэте»?

Фалькс ухмыльнулся.

— Она выбралась, — сказал он. — Более или менее. Я чуть не потерял и ее, и тебя. Вот это было бы печально, да?

Когда Фалькс удалился, я для верности осведомился у Лонгина:

— Айхма в порядке?

— Нормально, — ответил он. — Не беспокойся о ней.

— Пускай он возвращается к ней сейчас же, — выплюнул я, и тут у меня пошла кругом голова — да так, как еще не ходила. Меня будто кто-то схватил за ноги и резко потянул — в неизвестном направлении, ну или к осадной стене. Кто-то громко и отчетливо позвал меня по имени, и странная хватка вместе с тягой ослабла.

— Что такое? — отозвался я.

— Ты чуть не умер, — возвестил Фаустин. — Пять дней подряд проспал.

Моя голова звенела как натянутый канат. Я поморщился против своей воли.

— Не кричи, ради бога. В каком смысле — «пять дней»?

— В том, что ты пролежал здесь пять полных суток — ни жив ни мертв. Мы порядком наволновались, ты уж поверь. Один кошмар за другим.

И тут я вспомнил…

— Стена! Требушеты! Что с Городом? Они прорвались?

— Ему нужно отдохнуть, — раздался голос где-то позади меня. — Пожалуйста, уходите, все вы. Возвращайтесь часа через четыре.

— Не сметь! — взревел я. Ну или, скорее, всхрипел. — Я должен знать обстановку! Я…

— Все хорошо, — заверил меня Фаустин, наперекор своим же словам о «кошмаре за кошмаром». — Как только тебе станет получше, я все расскажу, Орхан. Не переживай. Всё под контролем.

— Они прорвались? Где Нико?

— Отдохни немного, — сказал Фаустин, удаляясь из моего поля зрения. — Постарайся немного поспать. Чем скорее встанешь на ноги — тем лучше, поверь.

Где-то полчаса — примерно столько потребовалось, чтобы все разошлись, — я честно следовал его совету. Затем встал, пошарил вокруг в поисках одежды, нашел видавшую виды робу на крючке в коридоре, а в куче мусора во дворе — пару потрескавшихся старых ботинок с отсутствующей половиной подошвы. У меня было такое ощущение, что в голове полно гвоздей. Ну ничего. Пора идти и править Империей.

С чего начать? Сильней всего мне хотелось броситься сломя голову к «Собачьему дуэту», но Лонгин сказал, что Айхма в порядке, а Фаустин сказал что-то о «кошмарах один за другим». Поэтому я взял курс к стене, гадая, далеко ли успею зайти, прежде чем по мне откроют огонь из луков и требушетов.

Улицы стояли тихие, но отнюдь не пустынные. Я увидел смутно знакомого типа, на мгновение задумался, кто это может быть, потом вспомнил — это один из моих младших капралов. Он суетился с большой холщовой сумкой для инструментов на плече. Чтобы его нагнать, пришлось перейти на рысь — в процессе я чуть не умер.

— Полковник, — он бросил на меня испуганный взгляд. — Мне сказали, вы…

— Что тут творится?

Моргнув пару раз, он поставил свою сумку со скарбом и встал по стойке «смирно» (в интерпретации инженерных войск скорее «ну-вроде-бы-смирно»).

— Мы остановили их, сэр, — произнес он. — Разобрались с ними на славу.

Похоже, он решил, что я запросил у него официальный доклад. Черт с ним. Я вдруг почувствовал себя разбитым. От нас до «Царя Зверей» — местечка, куда за антисоциальное поведение лет десять назад запретили вход, — было ярдов сто.

— Я знаю, — произнес я. — Угощу тебя выпивкой. Хотя, погоди, у меня же нет денег… Ты купишь мне выпить — и заодно все расскажешь.

Он в оцепенении смотрел на меня, как будто я только что поцеловал его в губы.

— Как скажете, сэр, — выговорил он и затопал вперед меня.

По жизни я всегда упускаю самое веселье, и эти пять дней исключения не сделали.