Шестое чувство

Я услышал, как у самого моего уха взвизгнули тормоза, донесся торопливый топот убегающих ног, крик «Стой!» и испуганный вопль кого-то из троих поклонников «трэша».

— Скипаем, мужики! Менты!..

Бить меня перестали, чьи-то заботливые руки помогли мне подняться. Ребра мои гудели, а под глазом набухал синяк. Хотелось выпить чего-нибудь крепкого.

— Что же вы, Николай Николаевич, лезете на рожон? — услышал я очень знакомый укоризненный голос. — В вашем-то возрасте…

Я наконец окончательно открыл глаза (правый катастрофически заплывал) и к своему величайшему удивлению увидел сержанта Стоеросова в полной милицейской экипировке.

— Вы?! — только и смог выдавить из себя я.

— Нет, папа римский, — отрезал сержант не очень вежливо, приводя мой плащ в порядок. — Ну вот скажите мне, Нерусский, что вы к ним прицепились? А?

Я пожал плечами и тут же застонал от боли: левое заломило и заныло, словно по нему только что катком проехались.

— Вот-вот, — произнес Стоеросов, качая головой, — хорошо хоть ребра целы остались, и мозги, кажется, все на месте. Садитесь в машину!

— Зачем?

— Все вопросы потом. Садитесь! — В тоне его звучал приказ, который ослушаться я оказался не в состоянии.

Прямо посередине безлюдной ночной улочки блестела «восьмерка» с милицейскими опознавательными знаками и традиционным синим «маяком» на крыше. В машине никого не было — значит, решил я, Стоеросов приехал один. Я повиновался и занял место рядом с сидением водителя. Сержант сел за руль, и легкий автомобиль рванул с места.

— Куда вы меня везете? — с тревогой опросил я.

— Тех троих шалопаев вы, значит, не испугались, — Стоеросов усмехнулся и покосился в мою сторону, — а мне — блюстителю порядка — веры у вас нет. Так, что ли? Не волнуйтесь, Николай Николаевич, домой мы едем, домой. Доставлю вас в целости и сохранности. Тем более, что вас уже заждались.

— Кто? Жена?

— Мария Константиновна останется на ночь у своей сестры, — бесстрастно произнес сержант Стоеросов.

— Так кто же? — удивился я.

На всякий случай я решил порыться в мыслях моего собеседника, но натолкнулся на непреодолимую стену: мозг сержанта был полностью заблокирован. Я почувствовал неясную тревогу.

— Не нужно было вам упоминать про Слона, — вдруг сказал Стоеросов. — И про камешки с кассетой не нужно. Не вашего ума это дело.

— А вы откуда… — у меня аж дух перехватило от неожиданности. Не мог он этого слышать, не мог!

— А вы вон у него спросите, — кивнул он на заднее сидение. — Он знает.

Я оглянулся. Сзади, как раз за моей спиной, сидел тот самый тип в морковном свитере и глумливо так, преехидненько лыбился. Я шарахнулся вперед и чуть было не боднул лобовое стекло своей непутевой головой.

— Тише, тише, Николай Николаевич! — изрек Стоеросов, не отрывая взгляда от мокрого асфальта. — Главное в нашем деле — не суетиться. Хочу вас обрадовать: ваши мытарства подходят к концу.

— Кто вы? — глухо опросил я.

— А вы еще не догадались? — Стоеросов усмехнулся и мягким, добродушным взглядом прошелся по мне. — Сейчас узнаете. Кстати, вот и ваш дом. Приехали. Прошу на выход, Николай Николаевич!

Автомобиль затормозил у самого моего подъезда. (Интересно, откуда он знает, где я живу?) Он вышел первым.

— А этот? — спросил я, кивая головой на заднее сидение.

— Не понял? — недоуменно вскинул брови сержант Стоеросов. — Вы о ком это, Николай Николаевич?

На заднем сидении никого не было. Опять исчез!

— А где…

— Вот что, — довольно-таки грубо оборвал меня Стоеросов, впиваясь глазами в мой живот, — хватит нести чушь и быстрее поднимайтесь наверх. Мой долг — доставить вас домой.

Что-то подобное я уже слышал — вот только от кого?..

— А если я не хочу домой? — решил воспротивиться я. — Тогда что?

— Хотите, — уверенно сказал сержант, или кем он там был еще. — И давайте не будем.

Ладно, решил я, не будем, тем более, что сержант был мне симпатичен и несмотря ни на что внушая доверие. Его я не боялся. Поднявшись на свой этаж, я открыл дверь своим ключом. Сержант неотлучно сопровождал меня и вошел в квартиру следом за мной. В коридоре было темно, но вот из гостиной… Из гостиной стлался неяркий свет торшера. Неужели Маша вернулась? Или стервец Васька объявился? Я открыл дверь в комнату и остановился, как вкопанный.

В спину мне многозначительно дышал сержант Стоеросов.

Такое иногда бывает во сне. Встречаются люди, незнакомые между собой и которые никогда не могут встретиться наяву, но которых знаешь ты — порознь. Встречаются — и оказывается, что они знакомы уже тысячу лет, но ты-то отлично понимаешь, что все это не так, бред какой-то, что вот этот давно уже умер, а вон тот пятнадцать лет как в ФРГ укатил — не могут они пересечься, как никогда не пересекаются параллельные прямые. Наяву — не могут, а во сне — пересекаются.

То, что увидел я, войдя в гостиную, было похоже на сон. В комнате сидело несколько человек. Если бы я увидел здесь, в этой самой комнате, каждого из них, но порознь, я бы с этим еще кое-как смирился, но они были вместе, а вот это-то как раз и выходило за рамки реального, посюстороннего.