Шестой грех. Меня зовут Джейн

Вернувшись из туалета, он нашел свою визави еще красивее. Она… нежная и трогательная. Со стороны, наверное, можно подумать, что у них любовное свидание. Как забавно!

— Суп унесли, он остыл, но его вновь принесут через пару минут… И булочки, — сказала Таисия с видом хозяйки.

Она молчала и не говорила ничего, пока он не начал есть. Густой розовый суп был просто восхитителен! И Аллен начал постепенно приходить в себя. Когда же Таисия предложила ему выпить, он насторожился. Хотя что же тут непонятного? Это значит только, что сегодня он играть не будет, вот и все.

Они выпили вина, Таисия предложила тост: «За вашу прекрасную музыку!»

— Но я же не композитор, — попытался пошутить Аллен.

— Но именно благодаря вам, вашему исполнению, я полюбила классическую музыку.

И тут он неожиданно для себя спросил о том, что вертелось на его языке с той минуты, как он ступил на московскую землю:

— Скажите, Таисия, зачем вы меня пригласили? И за что мне, скромному пианисту, можно заплатить два миллиона евро?

— Вот об этом я и сама хотела бы с вами поговорить. Но сначала вы хорошенько поешьте.

— И все же?

— Хорошо, я расскажу.

Она отпила несколько глотков вина, откинулась на спинку стула и посмотрела на него долгим грустным взглядом.

— Правда, глупо?

— Что? — не понял он.

— Да вся эта затея. В двух словах… Недавно я овдовела. Получила в наследство очень большие деньги. Все окружение моего мужа ждет от меня, что я сломаюсь, начну плясать под их дудку, а я решила все по-своему. Аннета — сестра первой жены Нестора (так звали моего мужа), вела себя в моем доме как хозяйка, пригласила Ольгу, эту первую жену… Они выпивали, злобно подшучивали надо мной, издевались, а я случайно их подслушала. И вот Аннета как раз и сказала Ольге, что я увлеклась вами и собираюсь пригласить вас к себе, чтобы вы поиграли мне.

— А вы на самом деле… увлеклись мной? Но где? Когда?

— Когда вы давали концерт в консерватории, в программе были произведения Шуберта, Брамса и Шопена.

— Да-да… — Аллен почувствовал прилив сил, у него перестали трястись руки. А еще от горячего супа у него запылали щеки.

— Вот тогда-то я и обратила внимание на вас, на вашу музыку. Представляете, я плакала, когда слушала фантазию-экспромт Шопена, я потом ставила ее много-много раз! Я не понимаю, как вы это делаете, как запоминаете все эти ноты, клавиши… Я, как сейчас говорят, «чайник», дилетант. Но я — благодарный дилетант. Я влюбилась в романтические миниатюры Шуберта, в его вальсы, лендлеры, «немецкие танцы», экоссезы, галопы…

Она явно подготовилась к встрече, подумал Аллен, и ему это было почему-то очень приятно. И самое главное — у него исчез страх. Он расслабился и теперь получал удовольствие не только от еды, но и от общества этой девушки, которую, несмотря на все то, что она ему рассказывала, ему трудно было представить себе миллионершей. Слишком уж доброе и невинное у нее личико. И, что радует, отнюдь не глупое.

— …а еще я влюбилась в вас. Но как, как мне, простой смертной, заполучить к себе в дом на несколько дней такого талантливого, прекрасного человека, музыканта, как вы? Я же понимаю, что у вас там, в Париже, своя жизнь. Возможно, вы женаты и у вас есть дети. Возможно, все ваши выступления и гастроли расписаны по дням и часам… Ведь так?

Она широко распахнула глаза и посмотрела на Аллена с какой-то надеждой. Возможно, она ожидала, что он ответит ей: он не женат и никаких срочных гастролей нет?

— Да, — солгал он. Хотя он не солгал в том, что в Париже у него действительно своя жизнь. Как в России у нее — своя.

— Вот. Поэтому я задумалась, что бы мне такое сделать, чтобы заполучить вас к себе? Чтобы иметь возможность познакомиться с вами поближе, поговорить с вами и вы… рассказали мне о себе.

— Вы хотите, чтобы я поиграл для вас?

— Вы удивитесь, но у меня дома пока еще нет пианино или рояля. Я знаю, точнее, я выучила марки известных фирм, занимающихся их производством. Сейчас… Это… Schimmel, Bӧsendorfer, Ritmuller или Steinway. Но теперь, когда вы узнали, что я пригласила вас не столько как пианиста, музыканта, сколько как человека… мужчину, возможно, вы поймете, почему я так и не купила рояль. Одно ваше слово — и рояль окажется у меня в гостиной. Но я хотела бы предоставить свой дом в ваше распоряжение, чтобы вы смогли отдохнуть, расслабиться, понимаете? А эти деньги, два миллиона, — я стремилась привлечь ими внимание вашего агента к своей персоне. И это вовсе не означает, что я вам их не заплачу. Но прежде ответьте мне: вы согласны?

Аллен смотрел на нее и думал о том, что он встретился с русской сумасшедшей. Главное, чтобы она не перерезала ему горло бритвой.

— Другими словами, вы сняли меня… за два миллиона, — он покачал головой. — Что же вы во мне такого нашли, я не понимаю!..

И тут он увидел, что она страшно растерялась. Как задрожали ее губы, а из глаз полились слезы. Она сидела выпрямившись на стуле и молча плакала. И слезы ее капали на белую скатерть. Чувствовалось, что и говорить-то она не может.