Шестой уровень. Чужие миры.

— Господа, прибор налажен и проверен, — произнес Крен. — Недопонимания быть не должно. Однако прошу избегать редко употребляемых терминов. Кроме того, проблемы могут возникнуть с юмором. Старайтесь выражать свои мысли четко, недвусмысленно.

— Хорошо, — кивнул головой Стигби. — Думаю, надо сразу определить порог секретности. Иначе честного диалога не получится.

— Ваши опасения абсолютно напрасны, — парировал Белот. — У нас нет ни звездных кораблей, ни средств связи, ни мощного оружия. Мы жалкие осколки могущественной цивилизации, исчезнувшей тысячу лет назад.

— Тысяча лет — это образное выражение или точная цифра? — спросил Нокрил.

— Креонийцы — педантичная раса, — проговорил Делейн. — Мы ведем календарь. Если не брать в расчет мелкую погрешность, это точная цифра.

— Хотелось бы услышать подробности вашей трагической истории, — вставила Юнгс.

— Разумеется, — ответил Белот. — Но прежде расскажите о своей стране. Нас не интересует, где она находится. Гораздо важнее государственное устройство, отношения между народами. В составе группы представители разных цивилизаций. Как вы уживаетесь? Мне показалось, что люди доминируют.

— Вы не ошиблись, — сказал Эдгар. — В качестве формы правления человечество выбрало империю. Мы не притесняем, не эксплуатируем другие расы. Они развиваются самостоятельно.

— Но боевого флота у них нет, — догадался Делейн.

— Их защиту обеспечивают силы империи, — произнес Стейн.

— Понятно, — усмехнулся Белот. — Жесткий протекторат.

— Так сложились обстоятельства, — пожал плечами Стейн. — Мы проводили разведку космического пространства, изучали звездные системы, осваивали новые планеты. И хочу заметить, никого не захватывали, не подчиняли. Просто наш технологический уровень значительно выше. По-вашему мнению это несправедливо?

— Дело не в справедливости, а в статусе народов, — проговорил Делейн. — Я лишь констатирую факт. Это далеко не худшая модель. Почему, объясню позже. Сколько планет принадлежит человечеству?

— Около тридцати, — ответил Эдгар.

— Неплохо, — одобрительно сказал лидер колонистов.

— Теперь ваша очередь, — Стигби пристально посмотрел на Делейна.

— Конечно, — произнес Белот. — Надеюсь, вы понимаете, что на родной планете мы никогда не были. Мы потомки колонистов, когда-то высадившихся на Гесете. Наши знания о Креоне отрывочны. Тысяча лет — большой срок. Информация, передаваемая из уст в уста, имеет свойство стираться. Многое потерялось в бесконечном потоке времени.

— Не надо оправдываться, — вставил Нокрил. — Расскажите, что знаете.

— Креон был могущественной, высокоразвитой державой, — продолжил Делейн. — Нам принадлежали десятки планет.

Точное число мне неизвестно. Мы старались все конфликты улаживать миром. Демократическая форма правления позволяла избегать революций и мятежей.

— Но ваше величие вряд ли нравилось соседям, — заметил Эдгар.

— Вы правы, — согласился Белот. — Некоторые народы откровенно завидовали нам. Случались даже стычки на спорных территориях. Но бросить вызов Креону никто не решался. Что неудивительно. Если верить предкам, мы обладали гигантским звездным флотом и значительно превосходили всех по уровню технологий.

— И, тем не менее, вас разгромили, — проговорил Парсон.

— Да, — подтвердил Делейн. — Нападение было внезапным, мы не сумели подготовиться. В течение нескольких дней креонийская цивилизация перестала существовать.

— Внешний враг? — спросил Стигби.

— В том-то и дело, что нет, — ответил колонист. — На пике своего расцвета мы создали Лигу дружественных государств. В нее вошли четырнадцать рас. Наше правительство считало, что это позволит сблизить народы. Поначалу так и происходило. Торговля, культурный обмен, совместные научные проекты. Идиллия. Креон помог разным цивилизациям найти общий язык, разрушил стену недоверия, подозрительности. Но постепенно отношения между странами начали обостряться.

— Конкурентная борьба, — догадался Стейн.

— Увы, — произнес Белот. — Некоторые государства стартовали слишком стремительно. Их лидеры были чересчур амбициозны. Они требовали ресурсов, новых территорий. Интересы других народов никого не волновали. Эгоизм в абсолюте. Креон выступал в качестве судьи, и как мог, гасил конфликты. Мы пытались любой ценой предотвратить войну. Она не несет ничего, кроме боли и страданий.

— Вы заблуждаетесь, — сказал Эдгар. — Война дает победившей стороне власть. Власть полную, безраздельную. Ради нее алчные, тщеславные тираны пожертвуют всем, что у них есть. Они без раздумий бросят на кровавый алтарь миллионы, миллиарды своих подданных. Человечество это уже проходило. И не раз. Вы не учли менталитет союзников. Вы встали у них на пути. За что и поплатились. Глупая, непростительная ошибка. Нож в спину вонзают не враги, а друзья.

— Мне нечего возразить, — вздохнул Делейн. — Это жестокий урок.

— Но ведь у Креона был сильный флот, — проговорила Маклин. — Куда он делся? Неужели боевые корабли не могли защитить планеты?