А буквально в десятке метров от многоголосия и перестука начиналась Ночная Страна. Царство темноты, сырости и ужаса, где верховодили отнюдь не люди... Здесь следовало быть предельно осмотрительным. Трепещущий огонек факела вырывал из мрака шарахающиеся многоногие тени. Чьи-то светящиеся глаза-тарелки внимательно следили за мной из черных тупиков. Цокая коготками, не обращая на меня ни малейшего внимания, огромная эуйбуа неспешно пересекала дорогу и бесследно пропадала в глухой стене. И вдруг струя свежего воздуха кинжалом рассекает затхлую вонь, яркий свет режет по глазам, и я выбираюсь наружу, где-нибудь в неприметном закоулке Лунлурдзамвил или посреди чистого поля...
Зачем мне нужны были эти блуждания, эта игра со смертью в прятки? Окруженный ореолом предрассудков, я мог считать себя в какой-то мере защищенным от многих опасностей со стороны людей. Хотя бы тех же юруйагов. Но пауки-вауу лишены были предрассудков. И если в легенде о вурграх была хоть крупица истины, я вполне мог однажды вернуться из лабиринта украшенный шрамом-бабочкой. С искаженным метаболизмом, наполовину человек, наполовину паук.
Но в лабиринте я был не единственный странник.
...Его шаги я заслышал издалека. Он шел не таясь. Нужно ли ему было опасаться дозорных в этой цитадели ужаса? Он даже напевал себе под нос. В одной руке чадил факел, в другой имела место небрежно скомканная охапка выделанных козьих шкур.
Я дождался, пока он поравняется со мной, после чего шагнул наперерез, угрожающе покачивая обнаженным мечом.
- Безумец, - сказал он спокойно. - Или призрак. А может быть, вургр?
- Раздевайся, - приказал я.
- Грабитель, - заключил он, свергая с тощих мослов проношенное до дыр затхлое тряпье. - Бери и подавись.
- Подними факел повыше, - командовал я. - Повернись.
- Неужели мужеложец? - продолжал он строить догадки, послушно исполняя все мои прихоти. - О! Как же я не догадался? - он хлопнул себя по лбу. - Ты искал "поцелуй вауу"? Напрасно потратил столько времени. Да будет тебе известно, невежественный меченосец, что вауу лобызают свои жертвы во вполне определенные места. Наиболее часто в шею. Чуть реже - в локтевой сгиб. И никогда - в ягодицы. Целование задниц - чисто людское пристрастие... Вот я, например, давно уже вижу, что ты не вургр, а всего лишь ниллган, могучий, как бегемот, и столь же разумный.
- Кто ты? - спросил я, пропуская его насмешки мимо ушей.
- Меня зовут Гиам-Уэйд, если ты предпочитаешь мелодию звуков зрелищу детородных членов немолодого мужчины...
- Можешь одеваться, - разрешил я.
- Я здесь живу, - объявил он, заматываясь в свои ремни. - Где еще жить свободному мыслителю под этими звездами? Люди мне порядком надоели. Их нравы и обычаи мне известны досконально. Строение их тел примитивно и несообразно. Первосоздатель Яуйм-Зюгру избрал для своих опытов не самый подходящий материал. Глина хороша для горшков, но людям более подобает вода и огонь. К тому же, я не верю, что первосоздатель походил на меня. Или даже на тебя... Изучать повадки жителей Ночной Страны куда любопытнее.
- И не боишься?
- Бояться нужно людей, - сказал он веско. - Зверей нужно изучать. Ты позволишь мне пройти, ниллган?
- Я хочу говорить с тобой.
- Хм! Впервые вижу ниллгана, желающего поговорить со мной. - Он пригляделся ко мне, подняв факел над головой. - Хм! - Что-то во мне показалось ему необычным. - Пойдем со мной. Кстати, разрешаю тебе звать меня просто Гиам...
Он облюбовал под жилье заброшенную келью во внешнем, самом древнем из обследованных мною контуре лабиринта. Можно сто раз пройти мимо и не заметить входа, так удачно была замаскирована тяжелая каменная дверь, на удивление легко и бесшумно вращавшаяся вокруг своей оси, если правильно приложить усилие.
- Вауу глупы, - сказал Гиам, плюхнувшись на груду вонючих шкур. - Они могут напасть на спящего, поэтому я выбрал помещение с дверью. Жрецы не так глупы, как всем нам хотелось бы, и это тоже свидетельство в пользу дверей... О чем ты хотел говорить со мной?
- Обо всем, - признался я.
- Странный ниллган... Да и ниллган ли?
- У вас принято вкладывать в это слово бранный смысл?
- А то какой же? Встретились в императорском парке две скотины носорог и ниллган. "Давай бодаться", - говорит ниллган. "Еще чего, отвечает носорог. - Что я - дурак?.." Хочешь выпить море - позови в напарники ниллгана... Не спорю, никто не сравнится с ниллганом в боевом искусстве. Но разве меч красит человека? К тому же ниллган - и не человек вовсе. Кукла, в которую вдохнули подобие души на какое-то время для исполнения чужой воли. Ходячий мертвец, избегнувший тления. Что можно требовать от такого нелепого порождения жреческих прихотей? Но ты какой-то иной.
- Не понимаю, как я здесь очутился, - сказал я. - И почему я столько знаю о вашей жизни. Естественнее было бы ожидать, что я окажусь беспомощным в новых условиях. Лишенным речи, не ведающим обычаев. Там, в своем мире, я тоже был... гм... мыслителем, как и ты.
- Ваши мыслители, должно быть, рождаются с мечами в руках?