Шевалье де Сент-Эрмин. Том 1

В «Драме Франции» игра различных сил, которая должна удержать внимание читателя (Дюма всегда руководствовался только одним эстетическим принципом — аристотелевским «учить, развлекая»), выражается в человеческих поступках, заставляет читателя переживать вместе с главными героями «любовь, ненависть, позор, славу, радости и скорби». Трагизм жизни человека, брошенного в пучину истории и в то же время эту историю созидающего, нередко становящегося слепым орудием судьбы, — вот нить, связывающая прошлое, преданное забвению, и настоящее, старое и современное, исторических личностей с читателем романа. Писатель возвращает обществу, потерявшему память, воспоминания, которые проливают свет на то, что в настоящем кажется покрытым тьмой. Грохот и потрясения далеких времен созвучны потрясениям, которые переживаем мы, но рассказ идет уже не от лица шекспировского шута, но от лица поэта, который, глядя на вещи в перспективе, видит закономерность в хаотической смене событий, историческую необходимость там, где мы видим случай.

Книга — это в первую очередь чтение другой книги, автором которой является Бог. Несмотря на внешнее добродушие, Дюма ни много ни мало претендует на место рядом с пророками древности, прозревавшими будущее в событиях прошлого. Сознавал или нет это сам Дюма, его труд рассказывает прежде всего о непростом становлении современного мира — от зарождения абсолютной монархии до возникновения Республики. Роман Дюма никогда не бывает обращен только в прошлое: если автор и сожалеет об утраченных ценностях, он не позволяет себе печалиться об ушедшем времени. Его повествование повернуто к настоящему, к будущему, или, говоря иначе, к постоянному возрождению рода человеческого. Исторические эпохи подобны восходящим кругам спирали, куда автор увлекает читателя в поисках совершенного общественного устройства, о котором он мечтает. Обращаться к прошлому стоит лишь для того, чтобы найти объяснения настоящему или предугадывать будущее. Надо ли удивляться, что действие большинства романов Дюма происходит в XVII и XVIII веках, они — словно праистория настоящего.

Когда на закате жизни, не пять, а двадцать пять лет спустя, старый писатель озирал проделанный путь, то мог справедливо гордиться созданным монументом, но он с большим сожалением видел, что некоторых частей недостает, — он «не исчерпал историю Франции от Людовика Святого до наших дней». Еще оставался пробел между 1799 («Соратники Иегу») и 1815 годом («Граф Монте-Кристо»). Конечно, Наполеон Бонапарт появлялся на сцене в «Белых и Синих» 13-го вандемьера, во время Египетской кампании, а также в «Соратниках Иегу» — по возвращении из Египта и после 18-го брюмера. Но это был только Бонапарт, он еще не стал Наполеоном.

Не было ли уготовано огромному собору Дюма остаться недостроенным, как и многим другим? Портос погиб под обрушившимся сводом пещеры Локмария. Дюма умер, пытаясь построить свод, который объединил бы две части его огромного труда. Последним усилием Дюма-строителя был именно роман «Шевалье де Сент-Эрмин», в котором автор создает противоречивый образ Наполеона, светоча или монстра, дав в противовес ему другого главного героя, последнего отпрыска рода де Сент-Эрмин, Гектора, старший брат которого, Леон, был расстрелян в «Белых и Синих», а средний брат, Шарль, погиб на гильотине в «Соратниках Иегу».

Во время Консульства долг отомстить за погибших перешел к младшему брату — графу, а затем виконту де Сент-Эрмину. «Шевалье», ставший графом, избежал топора палача, но по приговору Фуше превратился в призрак… Он становится свидетелем и действующим лицом высоких деяний и низких дел Империи, жертвой которой он сам стал. Его судьба связана с судьбами Жозефины, Фуше, Талейрана, Кадудаля, Шатобриана, герцога Энгиенского, корсаров, полицейских ищеек, светских львиц, разбойников вроде Фра Дьяволо или Иль Бизарро, на его пути встречается еще тысяча блестящих персонажей, каждому из которых отведено свое место в этой гигантской фреске.

Дюма, разумеется, не впервые в своем романе заставлял читателя вновь пережить дни Империи: так, в 1852 году он уже набросал интригу, в которой среди вымышленных персонажей на сцену выходят Наполеон, Талейран, двенадцать маршалов, правившие тогда монархи, Мария-Луиза, Гудсон Лоу. Создание этого пространного повествования, озаглавленного «Исаак Лакедем», остановленного цензурой, не продвинулось дальше пролога.

Наполеон в «Драме Франции»

На закате дней Дюма, в 1868 году, Наполеон уже принадлежал истории, но история Императора была тесно связана с рассветом жизни писателя. Юный Дюма (ему было тогда тринадцать лет) два раза видел нового Цезаря. О встрече с ним он вспоминал на лекции, прочитанной в 1865 году в Национальном кружке изящных искусств в Париже:

«Наполеон покинул остров Эльба 26 февраля [1815 г.]. 1 марта он высадился в бухте Жюан. 20 марта он вошел в Париж. Вилле-Коттре был по пути, которым армия шла навстречу неприятелю.