Шезлонг

Я знала, что пора начинать. Мы и без того задержались уже на полчаса. На камнях старинного двора уже расставили стулья, установили камеры, протестировали их и включили в режим ожидания, чтобы не пропустить ту секунду, когда мы появимся в раскрытых настежь дверях. Двери дома будто созданы были для того, чтобы гостеприимная хозяйка с дружелюбной улыбкой встречала гостей во время приемов и вечеринок. Но на сей раз улыбка Габриэль Де Моро была холодной, как у Снежной Королевы. Она вышла первой, сразу за охранником, держа меня за руку. Ее хватка была железной, движения – неспешными. Наверное, она не стала бы брать меня за руку, если б меня не трясло, как в лихорадке.

– Тише, птица, – прошептал мне Андре и подхватил меня под другую руку. – Просто дыши. Ничто из того, что происходит здесь сейчас, не играет особой роли.

– Нет? – удивилась я и бросила на него быстрый взгляд. На Андре были бежевые брюки, кожаный ремень с золотой пряжкой, рубашка на несколько тонов светлее брюк и легкий летний пиджак цвета индиго. Андре не стал надевать галстук, его вид был неформальным, но при этом роскошным. Тем самым он проводил невидимую черту между ним и всеми этими галдящими людьми на брусчатке. Я стояла между матерью и ее сыном, но никоим образом не чувствовала себя своей. Это напоминало горячечный бред, какую-то нелепую современную сказку, где Золушка попадает на бал, преследуемая папарацци. Но слетает с нее не туфелька, а платье.

– Они просто завидуют тебе, – прошептал он мне в ответ, и его губы скользнули по моим волосам. – Их можно понять, ведь ты – это ты.

– Хотелось бы знать, что ты имеешь в виду! – Я улыбнулась, и тут же вздрогнула от вспышки фотоаппарата. Фотосессия началась. Грациозная Габриэль заранее продумала, как именно мы должны предстать. В дверях ее дома четыре роскошно одетых человека, чуть повернувшись, чуть выставив ногу вперед – мы это даже отрепетировали. Мужчины по краям, рядом со мной Андре, рядом с Габриэль – Марко. Охранники – чуть поодаль. Контрастные цвета нашей одежды сочетались. Мы не выглядели так, словно одевались в одном магазине из одной коллекции, но смотрелись вместе как картинка из глянцевого журнала. Респектабельная семья аристократов на пороге своей парижской резиденции.

– Вы сделаете заявление? – закричал кто-то из толпы, и Габриэль подняла руку. Охранник тут же подал ей микрофон.

– Сегодня я хотела бы обратиться к прессе с заявлением… нет, с просьбой – порадоваться вместе с нами, – Габриэль откашлялась и замолчала на секунду. Она произнесла слово «просьба» так, словно подала руку сидящему на улице попрошайке. Габриэль приравняла себя к толпе журналистов, но этот жест только еще больше обозначил гигантскую дистанцию между ними. Журналисты молчали. – Нам часто приходится выбирать между доводами разума и зовом сердца. Это наша жизнь, однако мы не всегда в полной мере можем воспользоваться щедрым даром, который именуется свободой воли. Нарушая правила, мы доказываем, что мы люди. Сегодня же тот редкий случай, когда выбор сердца полностью одобрен разумом. А безумие юности останется в памяти как пикантный эпизод, о котором не расскажешь внукам, но который будет помниться.

– Вы о ночных фотографиях в окне? – спросил кто-то, и по толпе репортеров пронеслась волна незлого смеха. Я покраснела. Я уже слышала эту речь – Габриэль репетировала ее перед зеркалом. Мать Андре хотела, чтобы я тоже выступила и сказала хоть что-то, но я знала, что онемею и не смогу выдавить из себя ни слова или, что будет еще хуже, скажу что-нибудь не то – что-то, что рассорит семью Де Моро с прессой еще больше. В итоге было решено, что все нужные слова со свойственным ей тактом скажет Габриэль. Андре возражал, он вообще не хотел идти на конференцию. Забавно, как двое людей, ради которых всё затевалось, не желали в этом участвовать.

– Я говорю о любви, – продолжила Габриэль. – Итак, позвольте представить вам невесту… – Габриэль сделала паузу, чтобы изумленный шепот толпы пронесся поверх нее, закрутился в воздухе и улетел гелиевым воздушным шариком в небо, далеко-далеко, – … невесту моего сына Андре Робена, графа Де Моро, мадемуазель Дарью Синица. Даша, прошу тебя… – и она чуть подтолкнула меня вперед.

– Поздравляем! Ничего себе! Покажите кольцо! – Толпа кричала, и я с трудом разбирала слова, отделяла один вопрос от другого. Их потрясение и шок были ничем в сравнении с тем, что испытывала в этот момент я. Реальность ли это? Мне хотелось убежать в сад и ущипнуть себя за щеку. Невеста графа? Это было чем-то странным и одновременно смешным. Вспоминалась песенка из фильма «Д’Артаньян и три мушкетера»: «Невеста графа де Ла Фер становится женой…» В голове не осталось ничего, кроме этой незатейливой мелодии. Между тем я непроизвольно дергалась от каждой вспышки и рефлекторно порывалась закрыться от яркого света ладонью. Андре приобнял меня чуть крепче.

– Как давно вы знакомы?

– Когда вы приняли это решение? Не в том ли доме, где вы и она…