Шидонай-Сирота. Часть 1. Добро пожаловать на Бару!

Кигану было все равно, что там думает этот парящий недоумок. По-настоящему его придавило не поражение, а боль – от правды, которую Феликс просто использовал. Как бы Киган ни старался, что бы ни делал, искупить свою вину не получится.

А наказать себя – вполне. Причем далеко не всегда смерть становится самой страшной карой. Когда жить слишком больно, именно не-умирание требует больше мужества и сил. Но Киган был к этому готов, даже зная, что ничего по-настоящему хорошего в его будущем нет и не будет уже никогда.

* * *

Когда смерть смотрит прямо тебе в глаза, она так близко, что не ты чувствуешь ее дыхание, а она забирает твое, кажется, что исход уже предрешен. Вот он, финал, и любые действия потеряли смысл. Но это неправда. Даже в такой миг остается два пути.

Первый из них – покой и смирение. Закрыть глаза и просто все принять. Не мучить себя болью сопротивления, плыть по течению до самого водопада, смириться… упасть, если нельзя не упасть. И нет в этом ничего постыдного, нет ничего преступного. Право упасть остается за каждым и требует уважения.

Но есть и второй путь: драться до самого конца, даже зная, что он близок и неизбежен. Продлять собственную агонию не ради самого процесса, а в попытке получить крошечный, в большинстве случаев невозможный шанс что-то изменить.

Сложно сказать, какой из путей дается труднее. Это лишь на первый взгляд кажется, что ответ очевиден, на самом деле у любого выбора свои плюсы и минусы. Смирение защищает от боли, но не от горечи сожаления. Борьба дарит ярость, надежду, отпугивающую страх. Даже если ничего не получится, ты не успеешь это по-настоящему осознать.

Выбор чаще всего делается подсознательно. Смерть ведь уже рядом – и она не возьмет паузу, давая своей жертве взвесить все «за» и «против». Так что финальное решение обнажает душу, позволяет человеку увидеть, кто же он такой на самом деле.

Именно поэтому она боролась. Даже в те последние секунды, что были отведены на эту борьбу. Острый от природы ум стал ее ловушкой: она сразу поняла, чем дело кончится. Она не надеялась выжить, не искала того самого спасения, которое мерцало одинокой звездой в огромной черной Вселенной. Она просто делала то, что делала всю жизнь. Какой смысл изменять самой себе в последний момент?

Естественно, она проиграла, к этому все и шло с самого начала. Всей ее силы, дарованной при рождении, и всего опыта, накопленного за долгие годы, оказалось недостаточно. Просто так бывает – смерть забирает лучших, справедливость – не ее сестра.

Она должна была раствориться, но за миг до того, как ее настигло поражение, все закончилось. Просто закончилось, не из-за правильности ее поступков, а потому что вмешалась третья сила, которой не было до нее никакого дела. Мир застыл – и она застыла в нем. Почти мертвая, почти уничтоженная, почти… «Почти» никогда не считается. Порой это не так уж плохо.

Она осознала свое «почти» не сразу. Куда там! Когда смерть побеждает в схватке, она берет очень много. Но если приговор не приведен в исполнение, а победительница отступила, время меняет сторону. Теперь оно работает на проигравшую, оно лечит, сращивает, восстанавливает и исцеляет. Оно делает то, во что никто уже не верит, и однажды творит чудо…

В день, когда время решило, что настал черед чуда, где-то глубоко под землей, в кромешной тьме, Римильда Фревилл впервые за много месяцев открыла глаза.

Глава 8

Они должны были напасть хотя бы сейчас, Альда ожидала этого. Она постоянно следила за мыслями горожан, чтобы не упустить момент, когда им передадут приказ подойти ближе. Может, и не броситься на чужаков, но оказаться на нужном расстоянии, чтобы скрытая в них болезнь сумела сделать свое дело.

Вот только никакого приказа по-прежнему не было, повторялась ситуация с Аароном. У хозяев планеты не было смысла скрываться, уже очевидно, что пришельцы знают о них. Команду «Северной короны» нельзя было отпускать, иначе следующим сюда наведался бы космический флот. Но даже понимая все это, хозяева Бару выжидали.

Объяснений могло быть несколько: они не предполагали, что Кай выживет, не разобрались окончательно, с кем имеют дело, а может, телепат уже убрался отсюда и с такого расстояния не может манипулировать целым городом. Как бы то ни было, паузой нужно было пользоваться.

Как только Кай смог подняться на ноги, – а благодаря помощи его сестры произошло это даже быстрее, чем они ожидали, – команда покинула город. Их никто не преследовал, и когда они взяли машины местных, им и слова не сказали. Они будто вступили в чужой спектакль, потом сошли со сцены – а спектакль продолжился без них. Но для кого-то ведь это вся жизнь!