Шидонай-Сирота. Часть 1. Добро пожаловать на Бару!

Просто эти люди были другими во сути: современные прически, обычное выражение лица вместо непробиваемой жизнерадостности. Шейлу, например, Альда и вовсе едва узнала. На фотографии, снятой для личного дела, мэр предстала не с ретро-кудряшками, а с короткой стрижкой – такие обычно выбирают те, кто много времени проводит в космосе и предпочитает комфорт красоте. Косметикой Шейла не пользовалось, лицо смотрелось загрубевшим, покрытым сеткой мимических морщин на пересохшей от сильного загара коже. Теперь всего этого не было, нынешняя Шейла по сравнению с прошлой выглядела красавицей… Вот только прошлая Шейла была живым человеком, со всеми недостатками и достоинствами. Нынешняя же стала декорацией, совсем как дома и автомобили.

Да что там говорить, прошлая Шейла даже Шейлой не была!

– Изабелла Ка́та, – прочитала Альда. – Ничего себе у нее коллекция уголовных статей!

– Ну, статей и отсидок много, сфера деятельности одна, – усмехнулся Матео. – Милейшая мэр большую часть жизни была грабительницей и убийцей. А вон там, по соседству, ныне покойный доктор Аарон. Узнаете?

Узнать как раз было сложно: на фото в личном деле лицо мужчины по большей части скрывала густая, совершенно не ухоженная борода. Выражение было мрачным, глаза горели недобрым светом, совсем не похожим на ту растерянность, в которой он жил до самой смерти. Да и понятно, почему – в его данных было сказано, что он двадцать лет возглавлял команду пиратов.

Сын Шейлы, ныне работавший ее секретарем, оказался ей даже не родственником. Парень взламывал компьютерные сети, попался – и отправился отбывать срок, который при неблагоприятных обстоятельствах мог оказаться больше, чем вся его жизнь.

Учительница, воспитывавшая маленьких деток, раньше развлекалась серийными убийствами.

Начальник полиции Дариус долгое время работал на флот, но проявил при карательной операции такую чудовищную жестокость, пролил так много крови, что был объявлен военным преступником.

– Они все уголовники, – пояснил Матео. – И все на момент начала эксперимента отбывали свой срок. Добровольное согласие на участие тоже имеется.

Такое согласие как раз не удивляло. Все, кого Альда видела на экранах, совершили серьезные преступления и должны были сидеть не только долго, но и в крайне неприятных условиях. Когда «Айрмид» предложила им проживание в кукольном городке, они с готовностью согласились. Хотели ли они действительно испытывать на себе какие-то препараты? Очень вряд ли. Но каждый из них верил, что он умнее остальных и сумеет сбежать.

О том, что им изменят сознание, заключенных не предупреждали. Как и о том, что весь проект был оформлен с нарушениями, потому что никто тут на самом деле единую «таблетку здоровья» не искал.

– Они были больны? – уточнила капитан.

– По большей части нет. Скажу вам больше: до ареста они не были по-настоящему бедны, некоторые даже богаты. Они могли позволить себе сохранение здоровья и наверняка это сделали. Но теперь-то они все мертвы.

– При последней встрече выглядели чуть бодрее трупов, – заметила Янга.

– По документам мертвы, – объяснил Кай. – Все они умерли в течение пяти лет после начала эксперимента. Сведения об этом были поданы в исправительные учреждения, из которых их забрали.

– Для этого и выбрали людей, судьбой которых никто не будет интересоваться так уж внимательно, – согласилась Лукия. – К сожалению, в тюремных колониях чаще всего не проверяют данные, полученные из уважаемых источников. Если свидетельство о смерти было предоставлено по всем правилам, предъявить тело не попросили бы.

– Тем более что участника эксперимента нельзя вывозить с планеты, на которой проводилось испытание, – напомнил Кай. – По документам их тут и сжигали. Если представители колонии хотели убедиться в смерти заключенного, они должны были прилететь на Бару в течение суток, дольше зараженное тело хранить нельзя. Некоторые не успели бы, остальные не хотели напрягаться.

Подобный эксперимент невозможно провернуть без взяток и покровительства, однако и это шоком не стало. Все они прекрасно знали, что в космическом флоте работают разные люди. Причем те, кто передавал сюда пациентов, вряд ли даже догадывались о том, что помогают террористам. Они, скорее всего, считали, что это все равно будут фармацевтические испытания, просто куда более жестокие, чем по документам.

– Что было проделано в итоге, обобщите, – велела Лукия.

– Пациентов привезли на Бару, вживили капсулы с болезнями и взрывные устройства, – отозвался Матео. – Кстати, капсулы не одинаковые. В этом городке целый музей убийственной дряни: от модернизированной бубонной чумы до вируса Липнеца-Сайморса, ну, того, который лет пятнадцать назад выжрал всех обитателей станции «Деонна». Некоторые пациенты не пережили операцию, но по большей части результат был успешен.

– А дети? – тихо спросила Альда. – Дети, которые в школе учатся…