Шифр Данте

Рядом с ней кашлянул Сет. Она знала, что в последнее время он редко покидал Малабар-хаус. Без кабинета вокруг и стакана в руке он казался голым. На самом деле прямо сейчас она и сама бы не отказалась от крепкого виски.

– Скорцени, – выдохнула она.

Сет вопросительно на нее посмотрел.

Обрадовавшись возможности отвлечься, Персис рассказала ему о своих последних успехах. Блэкфинч тоже внимательно слушал. То и дело мысли Персис соскальзывали на их разговор прошлой ночью, но она гнала воспоминание прочь.

Он уже большой мальчик. Как-нибудь справится.

Когда она закончила, Сет осторожно присел на край кровати. Казалось, он уменьшился в размере.

– Мало нам было одного нациста в городе, теперь ты хочешь сказать, что их двое? И бог знает сколько еще собирается выползти из ниоткуда. – Он махнул сигаретой в сторону Бельцони: – Они пытали этого беднягу не просто так. Что им было нужно?

– Я думаю, Скорцени за мной следит. Если это так, он знал, что я встречалась с Бельцони. Возможно, даже знал, что Бельцони работал на итальянское правительство. Может быть, он решил, что я ему что-то…

Она замерла, вдруг осознав, что говорит. Неужели это она виновата в смерти Франко Бельцони? Неужели она неумышленно дала Скорцени повод пытать его и убить?

Она содрогнулась.

– Ты ни в чем не виновата, – пробормотал Блэкфинч.

Она подняла на него глаза. Черты его лица смягчал падающий из окон утренний свет. Если Блэкфинч и был все еще расстроен их последним разговором, этого не было видно. В его взгляде читалось одно беспокойство.

Лицо Персис посуровело. Ей не нужна его жалость. Его или любого другого мужчины.

– Как ему удалось прийти сюда, сделать все это и снова уйти так, чтобы никто его не заметил?

– Охранник у ворот говорит, что вчера поздно вечером пришел какой-то мужчина и сказал, что он друг Бельцони. Высокий, темноволосый, со шрамом на щеке. У него с собой была бутылка виски. Через пару часов он вышел и отдал охраннику полупустую бутылку.

– Какое высокомерие! – Сет встал с кровати, его лицо раздулось от ярости. – Эти… эти животные думают, что могут просто так ходить по моему городу и делать все, что им заблагорассудится!

– Похоже, этот Скорцени удивительно смел, – заметил Блэкфинч. – Его так легко опознать, он скрывается от всех властей сразу, а расхаживает, как турист по пляжу.

– Думаю, он вжился в роль, – сказала Персис. – Ему так долго удавалось скрываться от правосудия, что он действительно стал считать себя неуязвимым.

– Значит, – ответил Блэкфинч, – так мы его и поймаем.

45

Бирла спал за рабочим столом, положив голову на руки. Хак рядом жевал самосу. Что бы ни происходило, Хак всегда что-нибудь ел вне зависимости от времени суток. Аппетит у него был волчий.

Джордж Фернандес на своем месте что-то печатал.

Он кивнул Персис, когда она вошла в комнату и тяжело опустилась на стул за своим столом.

Она послала Гопала за стаканом воды с лаймом.

Потом закрыла глаза и сосредоточилась на расследовании.

Дело близилось к развязке. Можно было только гадать, как итальянское правительство отреагирует на убийство Франко Бельцони. Он был академиком, уважаемым ученым. По-хорошему его стоило спрятать в каком-нибудь университете в тенистом уголке подальше от кровожадных нацистов. Но он согласился работать с разведкой Энрико Мариконти, СИФАР. Он рискнул своей жизнью ради дела, в которое верил.

Почему? Неужели древние манускрипты стоят человеческой жизни?

Бельцони, очевидно, сказал бы «да». В миссии по возвращению украденного сокровища итальянскому народу – его народу – ему виделось что-то благородное. Он не мог знать, что его жизнь так быстро оборвется.

А теперь он погиб от руки матерого убийцы.

В глубине души она знала, что Скорцени не сбежит из города. Он не уедет без манускрипта.

Вдруг пришедшая в голову мысль заставила Персис резко выпрямиться.

Она показала Бельцони последнюю подсказку Хили. Она не сомневалась, что итальянец рассказал Скорцени все, что знал, это только в кино герои смеются в лицо своим мучителям и намеренно выводят их из себя. Ни один человек, ни мужчина, ни женщина, не может выдержать ту боль, которую, несомненно, пришлось испытать Бельцони.

А это значило, что с большой вероятностью Скорцени теперь тоже знал загадку. Что, если он разгадает ее быстрее, чем Персис?

В горле, как мотылек, забилась паника.

Персис встала и позвала всех, кто был в комнате. Хак тычком разбудил Бирлу, и они вместе с Фернандесом собрались у ее стола.

Она рассказала им про убийство Бельцони и связь с этим делом Скорцени, подчеркнув, как важно найти беглого нациста.

Бирла щелкнул языком от отвращения:

– Пытки.

Он грустно покачал головой, отошел к своему столу и вернулся с экземпляром «Таймс оф Индиа».

– Смерть Хили везде на первой полосе, – сказал он, кинув газету на стол. – У каждого своя версия, и чем безумнее, тем лучше. Как только они узнают про убийство Бельцони и сопоставят факты, начнется ад.

Все мрачно уставились на газету. Было еще рано, но они отчетливо представляли, что скоро на них накинутся со всех сторон.