Шифр Магдалины

Поначалу это просто раздражало, но вскоре стало опасным. Еще несколько часов назад вода на озере отливала темными красками, теперь же оно покрылось белыми бурунами, а волны с каждой минутой становились все выше и выше. Было все труднее удерживать нужный курс, а когда Джеку все-таки удавалось справиться с судном, то оно плавно вздымалось в воздух, а затем резко опускалось вниз. Возникало ощущение, сходное с тем, какое бывает в аттракционе «Вращающиеся чашки» в Диснейленде. Только в отличие от Диснейленда здесь их окружало холодное и темное озеро, и создавалось впечатление, что их плавание будет длиться бесконечно и в конце концов они обязательно утонут.

— Ветер крепчает, — заметила Клементина.

Данфи поразило, с каким равнодушием она произнесла эту фразу.

Клементина сидела на корточках напротив него и улыбалась, даже когда волны перехлестывали через борт. Данфи тоже присел.

Теперь он даже не мог сказать точно, где они находятся. Почти ничего не было видно. Дождь бил в лицо. Одной рукой он управлял румпелем, вторую держал на лине кливера. Тем временем лодку качало, валило набок.

Клементина дрожала.

— Вода ледяная! — прокричала она.

Данфи кивнул.

— Потому что она стекает с гор. Это талая вода.

— Боюсь, мы в ней недолго продержимся, — заметила Клементина и начала вычерпывать воду из лодки с помощью пластиковой бутылки из-под «Хлорокса».

— На судне есть помпа для откачки воды, — сообщил Данфи. — Я проверял. Она должна работать сама, без нашего вмешательства.

— Все равно ей нужна наша помощь, — ответила Клементина. Спустя мгновение она взглянула на паруса, которые, казалось, готовы были вот-вот лопнуть, и повернулась к Данфи. — Я хочу тебе кое-что предложить, — прокричала она, выливая за борт полгаллона воды и зачерпывая еще столько же, — пока мы совсем не потеряли снасти.

— Что?!

Ветер продолжал усиливаться. Его завывание в сочетании со скрипом опор производило жуткое впечатление.

— Возьми риф, отпусти кливер и перейди на правый борт, — велела она.

У Джека отвисла нижняя челюсть, он уставился на нее, онемев от изумления.

— Что? — произнес он в полнейшей растерянности.

Его вопрос подхватил ветер и унес куда-то в темноту.

— Я сказала, возьми риф…

— Хорошо! Ладно! Я тебя прекрасно слышал.

Зажав канат кливера зубами, Джек развязал узел, завязанный в форме восьмерки, которым фал прикреплялся к рее, и грот опустился. Он скручивал парус до тех пор, пока от него не осталась одна маленькая тряпочка, после чего завязал его. Наконец Джек отпустил кливер и повернулся к Клементине с совершенно растерянным видом. Лодка, как ни удивительно, шла ровно.

— На какой борт ты велела мне перейти? — спросил он, прекрасно понимая, что дает ей повод для бесконечных насмешек.

Клементина ответила ему своей обворожительной улыбкой:

— Сюда. — Она продолжала вычерпывать воду. Ее волосы развевались на ветру.

Когда Данфи оттолкнул от себя румпель, кливер наполнился ветром. Лодка изящно повернулась в сторону от Лозанны и более спокойно поплыла по ветру. Даже дождь как будто немного утих.

Какое-то время спустя, когда он сам немного успокоился, Данфи спросил ее:

— Где ты научилась управлять лодками?

Клементина улыбнулась и поставила бутылку из-под «Хлорокса» на пол.

— У моих родителей был домик в Кинсале, — ответила она. — Мы ездили туда каждое лето. И я часто выходила в море. В общем, приобрела определенный опыт.

— Заметно, — прокомментировал он.

— Если ты отпустишь кливер чуть побольше, — сказала она, — я думаю, мы сможем плыть по ветру… У тебя есть карта?

— Нет.

— Вот умница! Действительно, зачем нам карты? — Она нахмурилась. — Мне кажется, там впереди Ролль. Но в любом случае — Швейцария. Полагаю, мы можем двигаться в том направлении…

Данфи передал ей румпель.

Примерно в одиннадцатом часу они причалили у лужайки, расположенной рядом с большим, но плохо освещенным домом на расстоянии примерно пятнадцати миль к юго-западу от Ролля, за Коппе. Водитель грузовика согласился подвезти их до Женевы, где они сняли номер в первом попавшемся отеле, сказав портье, что у них сломался автомобиль.

Утром Данфи нашел Handelsregister[101] в Старом городе и с помощью весьма дружелюбной чиновницы отыскал Institut Mérovée. Информации о нем было очень немного.

В соответствии с документами Институт был основан в 1936 г. на деньги, полученные в дар от Бернардена Гомелеса, жителя Парижа. Цели он преследовал «благотворительные, образовательные и религиозные». В 1999 г. активы Института составили >1 миллиарда швейцарских франков. Что при приблизительном подсчете давало более 700 миллионов долларов. Но насколько больше? И что на самом деле означал знак >? Больше чем… Ну что ж, подумал Данфи, два миллиарда швейцарских франков больше одного миллиарда швейцарских франков. А десять миллиардов — еще больше. И так далее. И тому подобное.