Шига-шишига

Как прозвучало это, бабка Варвара посмотрела на Сашку с Пашкой и рявкнула:

— А ну, быстро за подмогой! И за мной. Ленку спасать надо. На электричку, говорите, ушла? Там же, направо, после сломанной ели, есть болото.

Мальчишкам два раза повторять не пришлось. Они только от одного вида старухи, которая паутину с мишки снимала и мух давила, так испугались, что как только услышали её голос, тут же прыснули из избы. Лишь у калитки остановились и крикнули:

— Щас, Вариванна, позовём деревню! — и убежали.

Бабка Варвара вышла из дома, держа мишку, шла, снимала опять по ниточке паутинки, по мухе и сама уже шептала:

— Шига, шига, шишига, фига, а не шишига.

Дошла до места, где Ленка свернула с тропинки. Постояла, муху раздавила. Повернулась и на сучке увидела лоскуток ткани, как раз той, из какой Ленкино платье было.

— Шига, шишига, всем вам фига, — зашипела раздавленная муха под ногой бабки.

Так и шла по лесу, лоскутки с Ленкиного платья собирала, паутинки распутывала, мух давила.

— Шига, шига, шишига, фига, а не шишига, — повторяла каждый раз на шипение мухи.

Так и вышла к болотцу. А на кочке, в серединке, сидит шишига. Маленькая старушка, голая, серо-зелёные волосы дыбом, глаза, как гнилушки на болотах, светят.

— Не губи мою мушку, старая, — улыбнулась шишига, а вместо зубов сучки торчат. — Хочешь, я тебе Верку твою верну? Не нужна она мне больше, наигралась я.

— Ленку верни, шишига! — бабка Варвара муху между пальцев сжала и внимательно на старуху посмотрела.

— Нет, не верну, старая, — усмехнулась шишига, — и тебя утоплю!

Бабка Варвара усмехнулась и стала отрывать муху.

— Мама, мама, — такой знакомый голос зовёт.

Смотрит Варвара, а на кочке её Вера сидит и плачет.

— Мамочка, забери меня отсюда. Холодно мне и страшно, — и руки к ней тянет.

— Вера, доченька моя, — Варвара шаг, другой сделала.

Руки опустила. Всё готова бросить была, лишь бы девочку свою спасти. Но только мишка из рук не выпал. Тяжёлый стал.

Варвара посмотрела, что её так к земле тянет, и мишку с гла¬за¬ми-пуговками увидела. Почти всю паутину с него сняла, и муха последняя осталась. Муха на неё глазами сверкает, как шишига гнилушками, и шипит.

— Шига, шига, шишига, фига, а не шишига, — сказала бабка Варвара и раздавила муху.

Всё поплыло у неё перед глазами, чуть не упала.

— Баба Варя! Баба Варя!

Смотрит Варвара, а на кочке посреди болота сидит Ленка. Испуганная, мокрая, в разорванном платье и с ободранной коленкой.

— Вариванна! — за спиной послышался крик деревенских. — Вариванна! Ау-у!

— Ленка, — выдохнула бабка Варвара. — Жива, жива, девочка моя! Сейчас!

Тут деревенские подбежали. Срубили две осинки, верёвку кинули и вытащили Ленку с кочки.

А через неделю папа с мамой приехали и Ленку забрали.

— Я к тебе на каникулы обязательно приеду, баба Варя, — Ленка обняла прабабушку и поцеловала.

А потом посмотрела на папу с мамой, увидела, что те улыбаются, и поняла, что помирились они и нет никакой другой дочки, и всё теперь будет хорошо.