Шёл четвёртый день войны

АСП снова в боевой готовности. Сейчас баллистический вычислитель вычисляет дальность до цели и когда вспыхивает огонек светодиода, пилот нажимает пушечную гашетку. Толстые жгуты снарядных трасс тянутся к деревянному кораблика, оттуда в ответ летят навстречу "Грифона" красные пунктиры трассирующих пуль крупнокалиберного пулемета. Но расстояние большое и трассы ДШК идут ниже самолета Амет-Хана. А вокруг "мошки" вода вскипает от града снарядов. Взрывы кромсают палубу и рубку катера, летят щепки и сверкают вспышки. Теперь очередь ракетных блоков. Из двух "сигар [38]" вырываются девятнадцать остроклювый "стрижей" - 57-миллиметровых осколочно-фугасных ракет. Автомат, едва Амет отпускает кнопку, выводит самолет из пикирования, и в перископ заднего обзора летчик видит, как на кораблике вспыхивает пожар.

Все, с этой целью покончено! Вдогонку "Грифона" звена Ляховского летят трассы крупнокалиберных пулеметов с быстроходных десантных барж. А-а-а, вот что! Главная и конечная БДБ [39] имеют на вооружение автоматические зенитные пушки "Эрликон" 20-миллиметрового калибра. Это серьезное оружие против самолетов. Однако наводчики "Эрликон" приняли неверный прицел и трассы остаются позади. Хорошо, что внимание зенитчиков "бедебешок" сейчас приковано к звену Ляховского, они не замечают штурмовики Мазуренко, уже заходят на боевой курс по левому борту.

Немедленно после освобождения от бомбового груза звено поднялась на четыре тысячи метров, заняв позицию для отражения возможного удара истребителей, которые могли появиться со стороны берега. Еще выше, на восьми тысячах барражировали четыре "грифоны" второго звена, готовы нанести удар сверху по вражеским истребителям. Но воздух был чистым, хотя с самолета управления передали, что "красные" вызвали "яки".

Три ударные звенья "севастопольцев" несли на внешней подвеске по два блока с 110-миллиметровыми ракетами и по четыре 100-килограммовые бомбы на двух бомбодержатели. Удар по БДБ планировался в два мероприятия под углом девяносто градусов к курсу цели. Огонь зенитных средств из десантных барж по атакующих штурмовиках открыли уже после того, как первые ракеты сорвались в залпе из своих направляющих. Второй удар штурмовики нанесли по правому борту. На этот раз в ход пошли пушки, а затем бомбы.

Баржи пытались маневрировать, меняя курс и скорость. Однако это их не спасло. Удар штурмовиков был точным и неотвратимым. Одна из барж погрузилась носом в воду и начала тонуть. Две другие пылали, повреждены ракетами и пушечным огнем. Один из сторожевых катеров также тонул - крен достиг критической точки и Амет-Хан видел, как из него прыгали в воду моряки. Впрочем, долго разглядывать времени не было - со стороны берега подходили два звена "яков", а на высоте восьми тысяч метров радар засек звено "МиГов". Однако все закончилось благополучно - "яки", которые попытались атаковать штурмовики на отходе от цели, звено Ляховского отбила атакой сверху. А "миги", которые шли наверху, были сами атакованы "грифонами" второго звена. "МиГи" не стали принимать боя и отошли, спикирувавшы к воде.

Возвращение было спокойным. Потратив почти весь боекомплект, рисковать не стали. Сделали значительный крюк на запад и вышли на крымское побережье в районе Феодосии. В Донецк шли через Мелитополь, под прикрытием их ПВО. А посадку групп Ляховского и Мазуренко на Александрийский аэродром прикрывали два звена истребителей уже Донецкого района ПВО.

Осенняя бора

... Техники давно подготовили самолеты к вылету и теперь сидели бригадами у своих "грифонов", не оставляя ни на минуту готовы к бою машины. Крылья истребителей отвергали скупую тень, и напрасно было искать под ними прохлады. Зато несколько секунд после команды - и техники запустят турбины.

Хуже было, пожалуй, пилотам. Им приходилось ждать в полном летном снаряжении и здесь, на земле, было невыносимо от жары и неудобно. В здании дежурной смены крутились два вентилятора без остановки. Летчики, затянутые и зашнурованы в высотные протиперевантажувальни костюмы, сидели, откинувшись на твердые высокие спинки пластмассовых кресел. Никто не повышал голос, не делал резких движений. Зато, в случае необходимости, за несколько секунд они добегут к своим самолетам и займут места в кабинах.

По радиостанции на СКП через препятствия и шум трудно было разобрать сообщение пилотов первой волны, как вылетели для удара по вражеским кораблям. Но опытные офицеры штаба понимали с полуслова и шепотом комментировали: "Вышли на цель ..."," ... вступили в бой ... потопили одну БДБ ... ... Двое подведены, идут на аэродром ... горит еще один БМО ...", "... вступили в бой с истребителями противника".