Шёпот безумия (СИ)

     "И тогда мы с тобой повеселимся…" – мыслечервь издал несколько ехидных смешков, как мальчишка, поймавший перевёрнутой стеклянной кружкой муху и наблюдающий за её тщетными попытками пробить прочную преграду.

     Кэйл положил недоеденный гамбургер на тарелку и сделал несколько глубоких вдохов. Иногда такие дыхательные упражнения помогали ему ненадолго избавиться от невидимого собеседника, но пройдёт какая-нибудь неделя, и он окончательно утратит всякий контроль над голосом. Скрытая сущность выступит на передний план и продолжит свой ежегодный ритуал жертвоприношений в угоду неведомому богу сумасшествия.

     Наверное, Кэйлу давно следовало пройти тщательное медицинское обследование, но всякий раз его останавливал страх. Он боялся угодить в психушку и провести остаток жизни запертым в четырёх стенах, видясь лишь с санитарами, силой утрамбовывающими ему в глотку отупляющие транквилизаторы.

     Вдох. Задержка. Выдох. И снова вдох – задержка – выдох.

     Голос замолчал.

     Андерсен открыл глаза и прислушался. Из телевизора доносились реплики актёров, а в сознании воцарилась тревожная тишина. Кажется, невидимый собеседник отступил. Он затаился, словно опасный зверь, ждущий удобного момента, чтобы одним прыжком настичь жертву и вонзить в неё смертоносные когти.

     Кэйла затошнило, и он устремился к унитазу в ванной комнате. Через мгновение его вывернуло наизнанку.

     * * *

     Сны Андерсена были наполнены болезненными видениями.

     Он брёл по лесу, пока не наткнулся на старый деревянный дом. Ветхое строение поскрипывало под тяжестью собственных лет. Кто-то выкрасил стёкла в окнах чёрной краской, так что разглядеть через них внутреннее убранство не представлялось возможным.

     С обратной стороны Кэйл обнаружил дверь. Едва он протянул руку, как она тут же открылась, приглашая незваного гостя войти. Ему понадобилось время, чтобы глаза привыкли к полумраку. Внутри Андерсен обнаружил три комнаты, и в последней его взору открылось ужасающее зрелище. Судя по всему, здесь располагалась детская. У стены стояла кроватка, на полу разбросаны игрушки, а под потолком…

     Мужчина вздрогнул. Перед ним висела отвратительная гирлянда из мёртвых маленьких тел. Каждое обмотано верёвкой вокруг шеи, и вместе они покачивались из стороны в сторону, словно исполняли непостижимый танец.

     "Нравится?" – неожиданно спросил из-за спины чей-то голос.

     Кэйл Андерсен резко обернулся и увидел перед собой неизвестно откуда взявшееся зеркало в человеческий рост.

     "Тебе ведь нравится?" – повторило свой вопрос отражение, и лицо исказила кривая ухмылка.

     Гость схватил с пола тяжёлую игрушечную машинку и запустил ею в центр отражающей поверхности. В зеркале тут же появилась паутинообразная трещина, из которой потекла тёмная кровь.

     "Нравится", – удовлетворённо кивнул двойник из зазеркалья.

     "Тебе нравится, Кэйл, – запели позади детские голоса. – Нравится нас убивать".

     Тела ожили и потянули к Андерсену худенькие ручки.

     "За что ты убил нас, Кэйл? За что? За что? За что?" – повешенные тянули чудовищную песенку, наполняя пространство каким-то потусторонним диссонансом. Какой-то леденящей дисгармонией смерти. Они заплакали кровавыми слезами, и перепуганный мужчина бросился прочь, обогнув преграду в виде зеркала. Но едва он выскочил из дома, как впереди возникла тёмная фигура. Это существо не походило на человека. Это была тварь, пожирающая чужие души.

     * * *

     – Кэйл, что-то ты сегодня неважно выглядишь, – заметил Рассел, пока тот застёгивал на себе спецодежду. Они вместе работали на доставке в крупном магазине бытовой техники. Но Рассел, в отличие от худощавого Кэйла, был широкоплечим парнем с ярко выраженной мускулатурой. На его лице всегда светилась голливудская улыбка, словно он только что выиграл в лотерею миллион долларов. – Часом, не заболел?

     – Наверное, подхватил вирус, – чтобы придать своим словам больше убедительности, Андерсен несколько раз шмыгнул носом.

     – Да уж, по осени полно всякой заразы, – со знанием дела кивнул Рассел. – Мой тебе совет: как придёшь сегодня домой, пропусти пару стаканчиков виски и ложись под тёплое одеяло. Наутро всю хворь как рукой снимет. Как говорится, проверено на собственной шкуре! – Напарник хлопнул себя мозолистой ладонью по груди и добродушно рассмеялся.

     – Хорошо, попробую, – слабо улыбнулся Кэйл.

     В целом напарник его устраивал. Когда встречаются словоохотливый рассказчик и молчаливый слушатель, не это ли идеальные условия для отличной беседы? За четыре года они прекрасно сработались и ничуть не тяготились друг другом. Главное, что Рассел никогда не задавал ненужных вопросов. Если бы кто-нибудь однажды завёл с ним разговор о Кэйле, то вряд ли парень смог бы поведать что-нибудь дельное. Андерсен уподобился закрытой книге, которая стоит на самом видном месте, но которую никто так и не удосужился прочитать.

     – Что там у нас сегодня в разнарядке? – поинтересовался Кэйл.

     – Шесть адресов. Один – у чёрта на рогах, – Рассел вытащил из кармана синей куртки сложенный листок бумаги и ткнул пальцем в нужную строчку. – Оук-стрит, 18.

     – Далековато будет, – согласился мужчина.