Шёпот тёмного прошлого

— То есть как? — выговорил наконец Кантор. — Вы что, сговорились? Я вам что, перстень с брюликом, чтобы меня вот так просто взять и приятелю подарить?

Амарго выслушал возмущения не моргнув глазом, с непоколебимой стойкостью бывалого воина, после чего четко, не повышая голоса, уточнил:

— Это приказ. Ты его получил и изволь выполнять, а что ты по этому поводу думаешь, твое личное дело. Начнешь пререкаться и обсуждать приказы, я тебя выгоню, и вся недолга.

— Но почему… — едва заикнулся Кантор, но Амарго прервал его на полуслове:

— Я тебе не обязан отчитываться о планах командования и объяснять причины. Так надо. Больше тебе знать не положено.

— Действительно надо? — ворчливо огрызнулся Кантор, с крайним огорчением сознавая, что король опять его поимел.

— Действительно, — слегка смягчился командир. — Можешь мне поверить, это не чья-то прихоть и не любезность со стороны Пассионарио. Политические интересы партии требуют, чтобы король, который нас поддерживает, оставался живым и по возможности при делах. Если ему для этого нужен ты, то ему лучше знать. Он всегда знает, что делает. И что тебе так не нравится в твоем новом задании?

— Слушаюсь, товарищ командир, — хмуро бросил Кантор. — Разрешите идти?

— Иди. И, пребывая при дворе, веди себя прилично, не позорь партию. Попробовал бы ты в меня ложками швыряться, охламон!

Кантор молча передернул плечами, подумав, что это было бы скучно, поскольку любой брошенный в него предмет Амарго поймал бы. А поймав, не преминул бы бросить обратно. А поскольку сам Кантор тоже поймал бы, эта бесконечная игра в ложечки очень скоро задолбала бы обоих. Единственным утешительным фактом была приятная уверенность, что Амарго ошибется первым.

— В особенности если тебе придется появляться при других дворах, — наставительно продолжал командир.

— Вы что, с вашим королем, совсем того? — опешил Кантор. — Я еще и при других дворах мелькать должен?

— А что?

— Хорошенькое «что»! В Голдиане я числюсь в полицейском розыске, в Галланте, наверное, тоже… В Хину я зарекся вообще когда-либо приезжать. А стоит мне появиться при дворе Поморья, как мне бросится на шею жизнерадостный Сема Подгородецкий, вопрошая во всеуслышание, как мое здоровье, где моя очаровательная супруга и зачем я сбрил усы…

— Подробности обсудишь с королем. Инструкции получишь от него же. Я отдал тебе приказ, о деталях меня не инструктировали. Хотя мне очень любопытно, как этот твой жизнерадостный знакомый живет с такой фамилией… Ладно, иди, а то кто-нибудь заметит, что ты слишком долго задерживаешься в кабинете врача. Удачи тебе.

Кантор благоразумно удержался от хлопанья дверью, но в нем все кипело от негодования. Ведь, как ни крути, во всем оказался прав его величество! Действительно, передали товарища Кантора из рук в руки, не спрашивая его мнения и не дав даже поломаться для приличия. И Ольгу Кира с Эльвирой уговорили без особого труда — пожаловались, как им скучно во дворце, поговорить не с кем, да расписали, как хорошо будет при дворе: и подруги рядом, и любимый мужчина под боком, никуда больше не денется, и с печкой не надо возиться, и даже утюг, который ее всегда так бесил, можно поручить прислуге… Просто, как апельсин, и изящно, как все, что придумывает Шеллар. Кантору пообещали, что при дворе будет Ольга, Ольге — что там же будет он, причем практически одновременно. И если кабальеро еще кочевряжился, то девушка согласилась не раздумывая, в основном из-за него, конечно, а не из-за утюга. Хотя и звучит самонадеянно, но все же утюг ей предлагали и раньше, тогда ее это не впечатлило. Или уговаривали плохо, в смысле, без участия кровно заинтересованного короля?..

И зачем было его вспоминать! Буквально через секунду Кантор, шагая по коридору и глядя в пол, чуть не сшиб с ног того самого монарха, которого только что нехорошо поминал и которого не заметил в задумчивости.

— О, Кантор! — обрадовался король Ортана, словно золотой на дороге нашел. — Рад тебя видеть. Куда так спешишь и отчего расстроен?

— С перевязки, — бессовестно соврал Кантор. — И вовсе я не расстроенный, а злой. А отчего злой — глупый вопрос. А то вы мэтрессу Стеллу не знаете!

— Очень умная и учтивая дама, — удивился король. — Не понимаю, чем она тебя так разозлила?

Кантор воззрился на его величество с откровенным недоверием.

— Вы хотите сказать, что так хамски она ведет себя только со мной? Да нет, с другими тоже, мне говорили… Или это она вам как коронованной особе делает снисхождение, или просто мистралийцев за что-то не любит?.. А вы что здесь делаете? Неужели заболели?

— И не надейся, — улыбнулся король. — Я ищу Терезу.

— У нее выходной, — с некоторой неохотой пояснил мистралиец, опасаясь, что его величество сейчас же за неимением Терезы начнет задавать свои вопросы ему. — И они с Жаком куда-то пошли. Кстати, а чего вы не попросили Жака?