Шёпот зверя

Вэл вспыхнула от его слов, вскинула голубые глаза, изумленно смотря на него.

Она не узнавала Раза. Откуда в нем это смирение?

Так необычно было слышать подобные шутки (и шутки ли?). Наверняка это просто сказывались усталость и нервное напряжение.

– Ты не будешь против, если я попрошу тебя растопить камин наверху? – Казалось, Раза не замечал удивленного лица Вэл. – Я пока хоть немного приведу себя в порядок.

– Я все сделаю, – ответила она, ощущая себя словно погруженной в глубокую темную воду.

Это точно Раза? А где же его привычный равнодушный командный тон? Что это за выражения такие, ему несвойственные?

Ты не будешь против… А что, можно ответить «буду»?

– Хорошо. – Раза выдохнул, стягивая через голову серую рубаху. Вэл тут же отвела взгляд от его налитого мышцами тела.

Знакомая деревянная лестница привела ее на второй этаж; она уверенно прошла в просторную комнату, которая запомнилась вовсе не камином. Вэл вообще не могла вспомнить, заметила ли его раньше – в прошлый раз, когда пришла сюда к Раза.

Но в этот раз кровать была заправлена, а немалый слой пыли на деревянном комоде говорил о том, что здесь действительно давно никто не жил.

Вэл сглотнула, безосновательно чувствуя себя обманутой. Она понимала, что это ощущение абсолютно неправильно, но ничего не могла с собой поделать.

Значит, Дэни съехала перед самым отбытием отряда.

И что это значило? Что она и Раза больше не связаны между собой?

Может быть, именно поэтому в последние недели перед отъездом он был так собран и немногословен?

Вэл растерянно огляделась, приказывая себе заняться делом, а пустые догадки оставить на потом.

Когда огонь весело затрещал в камине, Вэл, не придумав ничего лучше, села на дощатый пол, протянув ноги поближе к горячему пламени. За окнами стремительно темнело; Вэл с небольшим волнением подумала о том, что ей, судя по всему, придется ночевать в чужом доме.

Как ни странно, это не радовало. Она чувствовала себя лишней, случайной гостьей, которую обстоятельства заставили задержаться в незнакомом месте.

Дурные мысли, безусловно, – и Раза, и его дом никак не могли быть чуждыми Вэл, но все же… она не понимала происходящего. Кто она здесь? Что тут делает?

Вэл с волнением осознала, что, кажется, вновь потеряла самое главное – себя.

За прошедшие три месяца она будто нашла свое место в городе, нишу, которую ловко научилась занимать, не мешая другим, не поднимаясь выше положенного и не опускаясь туда, куда не хотела возвращаться. И эта уверенность, которая появилась благодаря произошедшей в ее жизни перемене, сейчас растаяла, словно снег.

И виной всему был Раза. Его возвращение бесконечно радовало Вэл и одновременно дарило понимание, что свободной жизни пришел конец. Вернулся вожак. Вернулся хозяин. И следовало с этим считаться.

Собственные метания угнетали. Поэтому, когда за спиной раздались шаги, она с облегчением повернула голову, успокаивая себя тем, что совсем скоро все встанет на свои места.

– Ты бы… оделся. – Вэл, чувствуя, как заалели щеки, тут же отвернулась, уставившись в пламя камина, не в силах смотреть на обнаженного мужчину. Раза неопределенно усмехнулся. Вэл услышала звук отодвигаемого ящика, а затем шорох одежды.

– Так лучше?

Вэл с опасением повернулась, наблюдая Раза в простых свободных штанах на завязках.

– Значительно, – ответила она, слабо улыбаясь.

– Что с тобой? – Раза подошел и опустился рядом, внимательно заглядывая в смущенное лицо.

– О чем ты?

– Послушай, – он закрыл глаза и устало потер веки, – я… очень устал за сегодня и не могу сейчас тратить время на эти игры. Просто ответь мне, пожалуйста.

Ответить?

Вэл едва ли не рассмеялась, стискивая вспотевшие вдруг пальцы. В груди поселилось неприятное чувство, будто большой кусок льда прижался к обнаженной коже.

И что Раза хотел услышать? Правду? Вэл и сама не знала всей правды.

Сказать, что ее смущает собственное присутствие в этом доме? Что она не может даже представить себе, как ляжет на чужую кровать, потому что это невыносимо – знать, что совсем недавно Раза спал здесь с другой.

Что она устала предполагать, пытаясь угадать свое место в жизни мужчины. Неужели Раза хочет услышать такую правду?

А может быть, набравшись смелости, озвучить, что никак не получалось поверить в услышанное на заснеженном холме и это неверие выедало изнутри?

– Почему ты не рассказал мне? – вырвалось само, и Вэл чуть не прикусила язык, жалея о так вольно сказанных словах. Не лучшее время выяснять отношения.

Да было бы что выяснять…

– О чем? – Раза оперся локтем о согнутое колено и задумчиво посмотрел на Вэл.

«Какие же у него черные ресницы», – подумалось ей.

– О Дэни.

Раза вздохнул так, будто Вэл спросила самую обыкновенную глупость. Она подтянула ноги к груди, обнимая колени. Мучительно захотелось свернуться клубком и спрятать голову под одеяло, как маленький ребенок. Только одеяла под рукой не было.

– Потому что я не знал, какой ты будешь, когда я вернусь, – просто ответил Раза.

Вэл обомлела от его слов.