Шип и хаос. Факультет отверженных (СИ)

— Я их чувствую, чувствую! Склизкие твари! Они ползают внутри! — госпожа Мураи раздирала ногтями собственную кожу.

Элизи кинулась к ближайшему стражнику, а тот в ужасе отшатнулся от иллюзии, поразившей лицо секретаря Академии: лопнувшая нежная кожа раскрыла отвратительные, сочащиеся дыры, выгрызаемые паразитами хаоса. Даже я, зная о природе недуга, испытала брезгливость и жалость.

Америус наблюдал за нами с нескрываемым интересом, словно осматривал экспонаты из любимой коллекции редкостей.

Гастон стоял, плотно сжав губы. Был недоволен мной? Или сдерживал смех? Впрочем, до веселья ли ему было?! Гас еле держался на ногах, тени под глазами сделались гуще, переломанная рука распухла.

— Убейте её, убейте ведьму! — визжала Элизи и металась от одного человека к другому, ища спасения.

Все отступали, отворачивались или отводили взгляд, что лишь подстёгивало истерику секретарши.

— Вы не сдали экзамен на дознавателя, госпожа Мураи, — холодно заключил Америус. — Уведите в лазарет. Пусть там разбираются. А мы продолжим, но уже без весёлых фокусов.

Ректор посмотрел на меня, и я сразу поняла, что шутки закончились. Сейчас нас с Гастоном начнут резать на кусочки по-настоящему. Стражник сильнее прижал клинок к моему боку. Лезвие легко разрезало ткань и коснулось тела.

Я вытянулось струной, ожидая худшего. В посветлевшем небе взметнулась серебристая звёздочка, другая, ещё одна, от края до края пролетело несколько разноцветных огней: красные, синие, зелёные. Вместе с ними к земле приближались тёмные точки. Постепенно они обрели форму, превратившись в человеческие фигуры с подобием крыльев за спиной.

Всё это происходило очень быстро. Я застыла, разглядывая скользящих по небу волшебных существ.

— Атака с воздуха! — по цепочке донеслось с крепостных стен.

Вверх полетели ледяные стрелы и огневики. Они разбились о прозрачные, с серебристым отливом щиты небесного воинства. Словно танцующая в солнечном свете пыльца опустилась на верхнюю часть стены, ослепив стихийников.

— Забрать пленников, — резко скомандовал Америус, нервно сжимая трость. — Защищать Академию. Никакого отступления.

Стражник толкнул меня в сторону центральной части парка, где громоздились главные корпуса древней Академии. Гастона поволокли следом.

Все пришли в движение. Среди взволнованных, спешащих укрыться советников возник ропот:

— Фейри! Это фейри.

За воротами что-то грохнуло, встряхнув не только деревянные части запоров, но и каменную кладку. На стене уже шёл бой. Пока, вжав головы в плечи, все повернулись к выходу с территории Академии, совсем близко раздался громкий молодой голос, показавшийся мне знакомым.

— Вы не двинетесь с места или будете убиты. Сложите оружие. Отпустите отверженных. Магам сцепить пальцы перед собой.

Я изумлённо наблюдала, как дорожки парка заполняются студентами. Здесь были юные стихийники, выглядевшие очень решительно. Отдельным отрядом приближались будто парящие над землёй фейри, в чьей груди горело пламя стихийной магии. Были среди неожиданно появившейся подмоги и обычные воины из охраны Академии. Со стороны дальней части парка бежали мои сокурсники во главе с Урсой и Михелем.

— Лиль! — невольно воскликнула я, рассмотрев, кто привёл всю эту разношёрстную толпу.

Улыбающийся и крайне довольный оракул стоял в первых рядах этого необычного войска.

— Ректор уходит! Задержите Америуса!

Крик Эссара перекрыл все остальные звуки и голоса в парке.

52

Гастон сидел в глубине парка, прислонившись к широкому стволу дерева. Двое незнакомых сородичей Лиля занимались сломанной рукой декана. От магии фейри, струившейся между пальцами волшебных лекарей, воздух наполнился серебристыми искрами.

— Он не оставит бумаги, — часто прерываясь, объяснял Гастон. — Из кабинета ректора есть ход. Направьте усиленный отряд к западной башне. Они найдут лаз со стороны городского квартала. Почему я не подумал о нём раньше?! — Он с досадой откинулся, приложившись затылком о щербатый ствол дерева.

Несколько воинов отправились исполнять приказ. Гас поморщился, когда я осторожно коснулась влажной тканью ссадин на его лице, отёрла кровь. Постоянно хмурясь, он переводил встревоженный взгляд с людей, собравшихся здесь, на двигающиеся фигуры на широкой аллее и крепостной стене: они бежали, читали заклинания, атаковали или падали, сражённые более метким ударом противника.

Я боролась с желанием прижаться к груди Гастона, хоть на минуту завладеть желанными губами, чтобы убедиться, что мы и правда оба живы и продолжаем чувствовать, дышать, жить. Мы коснулись друг друга, поддержали коротким поцелуем, когда освободились от назойливой опеки стражи, но этого оказалось так мало. Для более пылких чувств и долгих объятий было не время.

— Всё хорошо. Теперь всё правильно. — Гас точно прочёл тайные мысли и нежно провёл по моей щеке ладонью здоровой руки. — К счастью, Америус не знал всех деталей плана и не сумел остановить союзников. Я опасался, что их остановят ещё на подступах к городу.