Шипы молчания (прогонка)

У меня перехватило дыхание, когда я оглядел окрестности. Мы были в Санта-Монике. Может быть, я мог бы попросить его отказаться от своих планов и вместо этого отвезти меня в Пасифик-парк? Я хотела посетить его с тех пор, как была маленькой девочкой, но всегда что-то шло не так, и этого никогда не происходило.

Он остановился на красном светофоре, затем повернулся ко мне лицом. «Вы готовы к дикой поездке?» Я моргнул, на моем лице отчетливо отразилось замешательство. «Когда я взломал твой телефон, я увидел заставку. Ты, я, дикие аттракционы, вид на Тихий океан. Что может быть лучше?» Я улыбнулась так широко, что у меня заболели щеки. — Хотя тебе лучше сменить заставку на нашу фотографию.

Мои щеки вспыхнули от того, как он смотрел на меня. Притяжательный падеж. Как будто он убьет любого, кто посмеет меня забрать. И мне это понравилось. Я хотел быть его.

Через пять минут он припарковал машину и бросился открывать мне дверь. Я чувствовал, как адреналин струится по моим венам. Ясное голубое небо мерцало над нами, а весенняя температура говорила о том, что лето уже не за горами.

Он протянул руку, и я скользнула пальцами в его теплую ладонь, а мои глаза скользнули по его высокому телу, одетому в джинсы и черную футболку Джеймса Дина. В нем чувствовалась атмосфера плохого парня. Было горячо.

«Ты готов к поездке, адреналиновый наркоман?»

Я ухмыльнулся. Я был более чем готов.

Последующие часы были потрясающими, и это оказался один из лучших дней в моей жизни. Мы ездили на каждой поездке, чем быстрее, тем лучше. Чем выше, тем лучше. Мы танцевали и бегали из одного конца парка и обратно.

Данте взял меня за руку, мы оба, тяжело дыша, направились к Западному побережью, стальным американским горкам на берегу океана. Данте остановился у Тихоокеанского Колеса, взглянув на меня. «Хочешь сначала покататься на колесе обозрения?»

Я фыркнул, счастливо улыбаясь. — Хромой, — прошептала я, уже чувствуя себя комфортно, издавая вокруг него тихие звуки. Люди думали, что я не могу произнести простые слова, но я мог. Я научилась говорить еще до того, как потеряла слух, когда мне исполнилось шесть лет, но мне было неудобно позволять кому-то слышать звук моего голоса. Я стеснялся этого, так как сам больше не мог этого слышать.

"Я тоже так думал." Он озорно усмехнулся, а затем повел меня к нашей захватывающей поездке.