Шипы смерти (прогонка)

На лице камердинера мелькнуло удивление. Это был первый раз, когда он взглянул в сторону моего мужа и отшатнулся, увидев его мрачное выражение лица. "Да сэр."

Камердинер не удостоил меня еще одного взгляда.

Я вложил свою руку в руку Энрико – в третий раз за сегодня – и наслаждался этим простым действием. Это было естественно, как будто мы делали это годами.

Мы вошли в отель, когда голос позвал Энрико.

Мы оба как один повернули головы и увидели стоящего там высокого мужчину. Симпатичный мужчина лет пятидесяти с чем-то.

«Ах, Кортес. Спасибо что пришли."

Мужчина подошел к нам. В его серебристо-седой бороде сопрано Афины пела в моей голове слова: «Посмотри на этого лисиного, лисиного, чернобурого папочки».

В моих квартирах было тихо на фоне мраморного пола. Повсюду было рассеянное освещение — предположительно, в рамках подготовки к праздникам. В вестибюле кипела жизнь. Но глазам мужчины было наплевать, что украшало роскошный вестибюль. Все могло блестеть, но его глаза были прикованы ко мне.

Мне показалось, что я увидел в них мелькающее узнавание, но я ошибся. Я никогда раньше не встречал этого человека. В глубине моего сердца зародился трепет. Я не мог понять почему, но что-то в этом человеке меня насторожило.

Меня осенило только тогда, когда мы все остановились. Кортес. У этого человека была та же фамилия, что и у моей матери, и то же имя, что и у отца Луизы Марии Кортес. Я отказывался верить, что это было совпадение.

— Пикколина , ты в порядке? Голос Энрико звучал издалека. Искаженное, далекое. Как будто я был на дне моря. — Айла, посмотри на меня.

Сглотнув комок в горле, я встретилась взглядом с мужем. "Да, у меня все хорошо. Почему?"

Он наклонился, его рот коснулся моей мочки уха, от чего у меня побежали мурашки. «Твои ногти впиваются в мою руку».

Я опустила глаза и обнаружила, что мои костяшки пальцев побелели, а ногти впились в его плоть.

— Прости, — пробормотал я, ослабляя хватку. "Мне очень жаль."

Он изучал меня какое-то время, прежде чем снова обратить свое внимание на мужчину, чьи глаза были прикованы ко мне.

«Киан, это моя жена. Исла. Голос Энрико был формальным. Почти темно. «Исла, это наш глава службы безопасности здесь, в России. Киан Кортес. Он обеспечит вашу безопасность любой ценой».

Напряжение просачивалось по моим венам, мои мышцы напряглись. "Кто ты?" Мне нужно было знать, кем он был по отношению к моей матери. «А кто вы для Луизы Марии Кортес?»

Мужчина внезапно тепло улыбнулся, его глаза не сводили с меня глаз. — Я… был… ее братом.

Мой взгляд метался между мужчинами. — Итак, ты мой…

"Дядя." Он покачал головой, в его глазах читалось недоверие. «Ты точная копия моей младшей сестры; Я с трудом могу в это поверить. Я думал, она… — Его голос дрогнул, и он откашлялся. «Когда Маркетти позвонил мне ранее и рассказал подробности этого задания, я не осмелился в это поверить».

У меня перехватило дыхание. Энрико знал, что он мой дядя, и позвонил ему. Он выполнил свое обещание. От этого жеста мое сердце ускорилось. Энрико притянул меня ближе к себе, провел рукой по моей спине и положил ее мне на бедро.

— Я буду лучше выполнять обещания, amore , — прошептал он мне на ухо. « Te lo prometto ».

Эмоции захлестнули меня. Я изучала мужа, его широкие плечи растягивали тонкую ткань костюма. Эмоции расцвели. Хрупкая и новая, но сильная.

«Спасибо», — прохрипел я. Я хотел показать ему, насколько я благодарен, но сначала мне нужно было поговорить с этим человеком. Мой дядя. Было невероятно даже подумать об этом.

Я переключил свое внимание на Киана, который терпеливо ждал. Мы не были похожи. Я был невысоким; он был высоким.

— У тебя волосы рыжие? - выпалил я. — Или это было?

Он покачал головой, засунув руки в карманы. «Луиза была единственной, у кого были рыжие волосы».

Я судорожно вздохнул.

«Иллиас, мой брат, говорит то же самое». В глазах Киана мелькнуло презрение. Оно пульсировало в каждой его поре, горячее и тяжелое. Я сделала шаг ближе к Киану, выпрямилась и пристально посмотрела на него. — Ты не причинишь ему вреда. Он мой брат. Единственный, кто у меня остался».

Сардоническое дыхание покинуло его. «Ты с виду дочь своей матери, но я вижу, у тебя хребет Константина». Пока я размышлял, имел ли он в виду это комплимент или оскорбление, уголки его рта приподнялись. «Наверное, это хорошо».

У меня было так много вопросов. Я хотел знать все, но в то же время боялся правды.

«Для нас зарезервирован зал для совещаний», — вмешался Энрико. «Давайте обсудим это наедине».

Гости бросились повсюду, а мы пробрались в заднюю часть вестибюля и в гостиную. В тот момент, когда за мной щелкнула дверь, начали посыпаться вопросы.

«Я хочу знать все», — выпалила я, не в силах больше сдерживаться.

Дядя Киан – как странно о нем так думать – протянул руку, предлагая нам сесть. Энрико и я заняли один диван, а Киан с полной уверенностью опустился на стул. Он изучал меня, и именно тогда я это увидел. Его тьма. Его призраки.