Шиза, Хром и всякая хтонь

– Это исправимо, – кивнула та, отпивая красного компота из бокала.

Хрому вдруг тоже дико захотелось пить. Он отодвинул от себя тарелку с камнем и потянулся за стаканом, но Шахтер вдруг перехватил его запястье.

– Так! А чего это ты у меня еще в шубе сидишь? Невежливо перед дамой-то.

– Пусть сидит как хочет. Потом все равно разденем, – хихикнула Машенька.

Дипломат закашлялся. Хром поспешно снял шубу и, не вставая, повернулся и повесил ее на спинку своего стула. Шахтер поморщился, велел одному из братков ее унести, и Хром чуть было не подорвался следом.

– Сиди, Вася. Чё дерганый такой? Ладно бы я твоей матушке угрожал или еще чего. Мы же цивилизованные люди.

Он демонстративно достал из кармана зажигалку, ту самую, которую вытряс с Хрома ночью при обыске, и закурил. Хром посмотрел на него с тоской. Курить хотелось даже больше, чем жрать – потому что от всего, что лежало на столе, теперь почему-то тошнило, словно и в еду залезли те же тараканы, что и в матрас ночью.

– Давай, еще избиением младенцев поугрожай, – вздохнул Хром.

Шахтер покачал головой, назвав его скучным, и торопливо дожрал свой завтрак, а потом свалил в компании одного шкафа, кивнув Машеньке и Хрому на прощание с особым взглядом, словно родитель, оставляющий подростков дома наедине. Мол, знаю-знаю, чем вы тут, ребятки, будете заниматься, пока меня нет.

А вот Хром не знал. Пожрать так и не пожрал – не смог и куска проглотить. Когда Машенька встала из-за стола, Дипломат вскинулся следом, но она сделала жест рукой – как барыня, которая то сечет, то милует, и тот осел на место.

– Василия ко мне, – сказала она, кивая браткам. – Поговорим с глазу на глаз.

Хром невольно обернулся на Дипломата – с этим точно с глазу на глаз успели. Хорошо бы Хрома это обошло. Машенька тем и была страшна, что обладала женским умом, а он часто был на редкость изощренным в отсутствие морали. Что мог сделать с ним Шахтер? Избить до полусмерти? Зубы выдрать, печень отбить? Все предсказуемо. А вот Машенька…

Войдя в комнату вслед за ней, Хром в своих предчувствиях убедился: в углу, отделенное ширмой от жилого пространства спальни, стояло массажное кресло. Приглашающе указав на него, Машенька прошла к шкафу и вытащила оттуда белый медицинский халат. Сняла с плечиков и накинула поверх платья, а потом вернулась к креслу, куда Хром опустился с ощущением неизбежности.

– Ноги вот сюда, вот так, – выдвинув валик снизу, она сама аккуратно, взяв за щиколотки, переложила туда ноги Хрома. Затем протерла руки чем-то вонюче-спиртовым и теперь стояла, смазывая их кремом. – Какой массаж желает клиент? Проработаем суставы или шейно-воротниковую зону?

– Вы меня даже не свяжете? – спросил Хром, демонстрируя свободные руки. – А если я вас придушу?

Машенька хмыкнула, точно услышав банальную глупость:

– Для этого нужно ко мне подойти. Что обычно никто не успевает сделать. – Она подошла, наклонилась, уложила ладонь на его шею и уперлась ногтем куда-то рядом с позвонком. Хрома словно прострелило вдоль всего позвоночника, а после нижняя часть тела словно стала пропадать – ноги быстро превращались в кусок ваты. – Если я надавлю чуть правее, то твой мочевой пузырь опорожнится, но ты даже не почувствуешь. Пока посиди так и подумай над этим. Игнат будет тут через четыре часа. И чтобы поговорить с ним, тебе нужна только голова.

Хром попробовал двинуть рукой – не получилось. Он вздохнул и откинулся затылком на подголовник. Машенька стояла рядом, поглаживая его шею и параллельно с этим листая другой рукой ленту новостей в телефоне. Всем фоткам карапуза с пластиковой лопаткой и тортику с цифрой пять она поставила лайк.

– Племянник? – поинтересовался Хром.

– Да, милый малыш, – улыбнулась она и убрала телефон в карман халата. – Как себя чувствуешь? Есть болевые ощущения в области лба?

– Нет.

Машенька приподняла брови в удивлении и наклонилась снова. Ее ноготь впился в кожу в том же месте, где в первый раз, и оттого, как резко заломило в центре лба, у Хрома сорвалось дыхание. Он застонал, закрывая глаза.

– Ну вот, а говоришь, нет ничего, – произнесла Машенька удовлетворенно.

– Стерва ты, – процедил Хром сквозь зубы.

– Я? Так это все работа, в жизни я пушистая и покладистая. Кто ж виноват, что мужики зарабатывать не умеют? Приходится самой себя обеспечивать. А я люблю хорошо выглядеть и хорошо кушать, мне рай в шалаше не нужен.

– Хорошо кушать можно и не на такой работе.

– На какой – такой? Обычная работа.

Она была непрошибаема, как огромная пустая резиновая кукла. Хром сидел с закрытыми глазами, привыкая к постоянной боли, пока из глаз против воли не начали катиться слезы. Увидев это, Машенька принялась массировать его плечи, как если бы он был на приеме обычного массажиста, и его понемногу начало отпускать: сначала затихла боль, потом начало покалывать стопы, которые он начал чувствовать.

– Итак, вернемся к нашему разговору – ты понял, надеюсь, что с Игнатом нужно быть еще более сговорчивым, чем со мной? Или ты хочешь, чтобы у тебя отнялось все тело?

– Пусть лучше отнимется. Не буду ничего чувствовать, когда мне прострелят колено.