Шизопитомник

Ольга спустилась с крыльца, поправила на поставленных в круг столах оранжевые покрывала, сбитые ночью болельщиками, и устроилась на диване. Сергей Николаевич-Шеф сел рядом и распорядился, чтобы еду вынесли на улицу.

– Пикник на проезжей части, пикник на обочине, – задумчиво пробормотала Ольга.

– На фиг обочину, – сказал Сергей Николаевич-Шеф, – Пока за нами не прилетят, будем караулить спасателей на проезжей части. И нам видней, и им удобней.

– Всё ещё веришь, что мы в России? – спросила Ольга.

– А почему не верить-то? Гостиница, ресторан, столы, стулья, кровати, диваны – всё обыкновенное. Вам не нравится лес, а мне кажется, что вы к нему придираетесь. Нет тараканов и прочего разнокалиберного зверья? Так у меня в прежней жизни его тоже не было.

– Логично, – согласилась Ольга и повернулась к Рыжему Клоуну за контраргументами.

Но тот посмотрел на зеленоватое небо без светила, потом на жующих Владимира Кирилловича, Свету и их телесно-духовного живородка Санто-Лано, и рассказал старый анекдот:

– У мужика бессонница. Он ворочается с боку на бок, в голове роятся мысли: «Интересно, есть Бог или нет? Или все-таки есть? Или все-таки нету? Или есть?» Тут сверху голос: «Нету меня, нету! Спи!»

– Это ему Бог так сказал? – уточнил Владимир Кириллович.

– Ну, ты конкретный чамба, – вздохнула Ольга. – А кто же ещё?

– Нет, это вместо Него ангел-хранитель был, – возразила Света. – Нам эту историю главный ангелоид России рассказывал, когда был у нас на гастролях. У многих есть ангелы-хранители. Они очень полезные.

– Точно. Но стоит зазеваться, сразу хамить начинают. Не любят, когда их тупыми вопросами достают, – сказала Ольга и с отчётливыми нотками дебилизма в голосе спросила: – Света, а у тебя есть персональный ангел-хранитель?

– Есстесстно, – просвистела Света и оттопырила нижнюю губу, словно владелица ангела очень высокого полёта.

– А у Санитара есть?

Света с сомнением посмотрела на Владимира Кирилловича, но из вредности снова просвистела:

– Есстесстно.

– Ну, и где они сейчас отираются?

Света, Владимир Кириллович и Санто-Лано синхронно задрали головы, будто именно в это мгновение их ангелы-хранители журавлиным клином проносились мимо. Но пустое зеленоватое небо было неправдоподобно безжизненным.

– А твой где? – стервозно спросила Света.

– Вон, на диване загорает, – кивнула Ольга на Рыжего Клоуна. – Он у меня большой лежебока. Весь в пролежнях.

Даже Сергей Николаевич-Шеф улыбнулся. Только Света с неуместной надеждой спросила у Рыжего Клоуна:

– Ты правда ангел?

Рыжий скорчил скорбную рожу, которая должна была выразить его необъятное огорчение от оскорбительных сомнений. И тут же в глазах Светы вспыхнули искорки надежды.

– На фиг тебе эта дура, иди ко мне на службу, – предложила она. – Я моложе, и у меня знаешь какой папа. Он тебе спасибо скажет.

– А своего ангела куда денешь? – заинтересовался Рыжий Клоун.

– Никуда. Будете вместе работать. Он один не справляется. Сам видишь, куда меня занесло, хотя он и предупреждал.

– Тебя и Минздрав предупреждал, что передоз вредит здоровью, – вклинилась в процесс перевербовки Ольга. – А у трёх нянек, два из которых с крыльями, дитя и залететь может.

Сергей Николаевич-Шеф в пустой перебрёх не вслушивался. Он украдкой смотрел на лес то с одной стороны, то с другой, прикидывая, где искать своего двойника с Ириной. Да и возможно ли их найти, если они решили уединиться?

– Так, отдохнули и за дело, – закрыл он народные посиделко-полежалки.

– Что делать? – откликнулась Свято-Астральная троица, уверенная, что дальше сувенирозаготовки её не пошлют.

– Учиться, – сурово сказал Сергей Николаевич-Шеф. – Ольга, сбацай нам для настроя что-нибудь патриотическое. Типа гимна. Ностальгия нам дополнительным стимулом будет. Кнутом и пряником в одном флаконе.

Ольга, как пионерский горнист, тут же сбацала:

Ах, страна моя, окаянная,

Не любившая нас никогда,

Отчего твоя тень дурманная

В этот мир проскользнуть не смогла?

Мне давно забыть тебя хочется,

И не видеть тебя бы вовек,

Отчего же душа так мается,

Словно вляпалась в смертный грех.

Но пройдут года и столетия

Я привыкну любить тишину.

Я привыкну любить что ни попадя

И вернуться назад не смогу.

Позабыть всё быстрее хочется,

Но вцепилась в душу тоска

По стране моей окаянной,

Не любившей меня никогда.

– Страна у нас большая, ей видней, кого любить, а кого нет, – объяснил философский казус Сергей Николаевич-Шеф.

Ольга неожиданно прежде всего для самой себя всхлипнула, но Рыжий Клоун не дал ей рассопливиться: