Шкаф с кошмарами

Это был год когда Петрозаводским ресторанам давали имена и фамилии. Конечно, такое случалось и раньше. Доживал последние денёчки исполненный провинциального пафоса клубный гуляка «Onegin». На пляже в Песках пыхтела дородная «Солоха». Пивная «Санёк», затерянная в лабиринтах Заводской улицы, второе десятилетие накачивала завсегдатаев бодяжным пойлом. Но именно в этот год наши рестораторы словно с цепи сорвались.

В подвале дома №17 по улице Карла Маркса, под грохот барабанов и рёв электрогитар открылся «Зигмунд Фрейд», в простонародье «Зига». Как и положено рок-звезде, жил он быстро и умер молодым, замордованный жалобами жильцов. В деревянном домишке рядом с роддомом, под светом старых абажуров, в атмосфере гостиной начала прошлого столетия, стал принимать гостей «Антон Павлович». Чай, сахар кусочками, вкусная выпечка и шоколад ручной работы. Ничего крепче кофе-эспрессо, но народ валом валил. На смену почившему «Зиге», практически за стеной, пришёл «Чарльз Дарвин», так до конца и не определившийся с целевой аудиторией. А ближе к середине декабря мне доставили именное приглашение в ресторан «Алистер Кроули».

«Господину Родиону Гордееву», значилось на прямоугольном конверте из бумаги, которую нынче принято называть крафтовой. Это я — господин Гордеев. Написано от руки. Чернилами! Каллиграфическим почерком с завитушками и вензелями!!! Но бог бы с ним. С моей работой, рано или поздно, привыкаешь к людям эксцентричным, или мнящим себя таковыми. Куда страннее и тревожнее, что письмо мне вручили в том месте, куда никому кроме меня нет хода.

Во сне.

сейчас...

- Вы не совсем понимаете, о чем просите, господин...

- Михаил. Можно просто Михаил. На ты.

Сидящий передо мной мужчина не привык к роли просящего. И запанибрата не привык. Сейчас он прилагал все усилия, чтобы не начать приказывать. Отчаянно хотел понравиться. Даже позу принял демонстративно напряжённую, сидел на краю кресла, покорно сложив на коленях сцепленные в замок руки. С тем, чтобы понравиться, проблем не было. Михаил Альбертович Брылёв умел располагать к себе людей. Высокий, статный, причёска — волосок к волоску. Я знавал людей, которые в полтинник выглядят сущими развалинами, а он ничего, подтянут, строен. Профиль, хоть на римских монетах чекань. Одет, как говорил классик, не броско, но достойно. От него пахло большими деньгами. Не первая сотня русского Форбс, конечно, но вторая — легко, и вовсе не в самом низу. Так сказали мне сведущие люди. И вот отсюда плавно вытекала проблема с приказами. Подчинение Брылёв воспринимал, как должное, а отказ, как личное оскорбление. Жесткий, циничный человек с глазами акулы.

Я побарабанил пальцами по столешнице и продолжил, тщательно подбирая слова:

- Господин Брылёв, поймите правильно, - великодушное предложение сблизиться я решил проигнорировать, - я не спрашиваю, откуда вы узнали про меня. Люди вашего круга редко обходятся без… услуг определённого рода. Но это — совсем иное. Это по-настоящему опасно…

Брылёв вновь прервал меня, хлопнув ладонью по столу. Ухоженной ладонью с дорогим маникюром. Медленно убрал её, открывая чёрно-белый снимок. Девушка-подросток, большеглазая, короткие рыжие волосы художественно взбиты. Чоккер на шее, небольшие тоннели в ушах, кожаная портупея обтягивает едва заметную грудь. Красивый римский профиль. Я всё понял ещё до того, как Брылёв выпалил:

- Это моя дочь!

Его пальцы с шорохом прошлись по небритому подбородку, и стало заметно, что это вовсе не дань моде, а следы запущенности. Нехарактерная деталь, говорящая, что нервы моего клиента в полном раздрае. Да и красноватые прожилки не стоило списывать на работу за монитором. Я выругался про себя, что не прочитал сразу. Я настолько впечатлился визитом настоящего олигарха в мою скромную обитель, или попросту теряю хватку?

- Три года назад, моя жена…

Щетинистый кадык дёрнулся, Брылёв повернулся к окну, щурясь на зимнее солнце.

- Я знаю. Мы можем вернуться к вашей дочери.

Сводки того времени легко всплыли в памяти. Кричащие, отдающие желтизной заголовки в духе «Жена олигарха погибла в страшной аварии». Как будто остальные трое всего лишь долбаные статисты. Два внедорожника премиум класса в смятку. Четыре трупа. А на Брылёве ни царапины. Мощный охранный амулет, не иначе. Дорогое удовольствие, даже для него дорогое. А теперь он ест себя поедом за то, что не раскошелился вовремя.

- Это с дня рождения, на прошлой неделе. Шестнадцать лет. Аня заказала фотосет, для этого своего… Интерграма? У неё там подписчики, что-то такое, я далёк от этого. Родион, у вас есть дети?

Я покачал головой. Не до отношений, какие уж тут дети.

- Ладно. Тогда так. Представьте, вам пятнадцать и вас похитили. Что бы сделали ваши родители, чтобы вернуть вас?