Шкаф с ночными кошмарами

Чтобы добраться до ее дома, находящегося прямо у реки, на уютной улочке на самом краю Эттон-Крика, пришлось преодолеть половину города и потратить на дорогу один час двадцать семь минут с учетом пробок.

Улица Набережная № 2, 13.

Цифра тринадцать постоянно попадалась на глаза в связи с именем Дэйзи Келли, и я стала обращать на нее внимание. Аспен сказал, что тринадцать – это счастливое число, но, думаю, не в случае с истинной жертвой Криттонского Потрошителя.

Несмотря на зловещее чувство, я выехала на нужную улицу и удивилась ее красоте. Казалось, город на этом заканчивался. Далеко вперед – горный кряж, а над ним небо насыщенного голубого цвета.

Я будто попала в иной мир и на мгновение позабыла обо всем. Проехав еще несколько метров вниз и сворачивая с каменного моста на пыльную дорогу, я не могла оторвать взгляда от реки. С другого ракурса она приобрела магический зеленоватый оттенок, потому что вдоль берега протянулась дорожка зарослей, вобравших в себя холода ноябрьских ветров.

Поднимая вверх пыль, БМВ промчался вперед, подскакивая на каждой кочке и впадинке. Миновав опасный участок дороги, где проводились ремонтные работы, я въехала на Набережную № 2 и, продолжая путь вдоль заасфальтированного речного берега, преодолела несколько домов в поисках нужного. Вот он, на воротах табличка «13». Припарковав машину в переулке между двумя близстоящими высокими зданиями, молчаливо глядящими на зеленоватую воду за каменной оградой, я притаилась на противоположной стороне улицы в тени деревьев и накинула на голову капюшон куртки.

Приехав сюда так поспешно и даже не поразмыслив над тактикой, я совершила ошибку. Ведь неизвестно, как отреагируют родители Дэйзи Келли на незваную гостью, которая вторгается в их личное пространство и задает вопросы о трагедии, которая, несомненно, все еще причиняет им боль.

Пока я продумывала план, к белоснежному дому Дэйзи Келли с высокой кованой калиткой приблизилась Кира Джеймис-Ллойд. Непривычно было увидеть ее в чистой одежде и с вымытой головой. Да еще и здесь. Она нажала на звонок. Посмотрела по сторонам, словно воришка, и опять поднесла палец к звонку.

Я настороженно наблюдала за ней.

Никаких поспешных выводов, Кая, – приказала я себе, но в памяти внезапно всплыл разговор с Аспеном, который, казалось, произошел сто лет назад.

– Я ведь сказала: за мной следят. Убийц двое: первый маньяк – тот, который следит за мной и который убил мою мать – это Криттонский Потрошитель. Сейчас ему должно быть около сорока – сорока пяти лет. Он убил Майкла Гаррисона. И если бы ты не сказал, что наш Неизвестный женщина, я бы решила, что Криттонский Потрошитель и сейчас орудует в Эттон-Крике.

– Они могут быть заодно.

Кира продолжала жать на звонок.

В это же время Аспен открыл глаза и прищурился от ослепительного света. Жалюзи были подняты, в воздухе кружили пылинки. Помедлив, он поднялся с больничной койки, откинув тонкое покрывало, встал на ноги; под пижамные штаны тут же заполз холодок, а босые ступни погрузились в нечто рыхлое. Опустив взгляд, он вдруг обнаружил, что стоит не на больничном полу, а на земле. А затем в спину ударил ветер, рубашка вокруг торса вздулась, будто парус, а ноздри наполнил густой запах земли.

И он сразу понял, где оказался.

Кукурузные поля на многие километры вперед. Стебли гнутся на ветру, шуршат, будто общаются между собой.

Аспен отшатнулся, как от ночного кошмара, готов был сорваться на бег, но за спиной поджидала бесконечность – лишь свистящий ветер, пыль в воздухе, грязь по щиколотку. Он накрыл лицо руками и закричал, складываясь пополам. Его тело покрылось сухими трещинами, стало разрушаться, исходя пылью.

– Проснись, проснись, проснись, проснись, проснись… – умолял он себя, хлопая холодными ладонями по щекам. Колени остро впились в грудь, на зубах скрипнула земля. – Проснись, черт возьми…

Тяжело дыша, он поднял голову и вновь обвел взглядом поле. Он уже не впервые здесь. Уже несколько дней подряд он приходит только сюда. Каждый день слушает вопли Каи и бормотание мужчины, который ее мучает, просто наблюдает и ничего не может сделать. Потому что он заперт внутри себя. Он не может двигаться, не может говорить, не может ничего. В реальности он никто. Но он должен попытаться что-то сделать. Потому что там, где заканчивается кукурузное поле, происходит что-то страшное. Что-то важнее, чем это. Там реальность. Там люди действительно в опасности.

Потому что убийц двое.

Глава V Истинная жертва

Осень 2012