Шкаф с ночными кошмарами

Гнев, направленный на себя, внезапно отрезвил ее, и Кира выпрямилась и быстрым шагом направилась к лифту. Зло ударила по кнопке. Отмахнулась от дурных мыслей, но они все равно скреблись о стенки черепа.

Аспен с Айрленд смотрели друг на друга как-то по-особенному. Он смотрел так, будто она – то единственное, что держит его на ногах. Сейчас Айрленд смотрит в его неподвижное лицо точно так же; будто в его глазах за закрытыми веками кроется некий ответ, и чем интенсивнее она будет вглядываться, тем быстрее найдет его.

Кира хотела, чтобы Аспен и на нее так смотрел. Он был ее единственным близким человеком на всей земле. Ее опорой и поддержкой. И она отказалась от него, а теперь все никак не может вернуть.

В груди вновь все загорелось, и Кира сжала переносицу, выходя из лифта, чтобы сдержать слезы.

Как, черт возьми, он мог попасть в аварию? Как это случилось? Было слишком темно? Его кто-то столкнул с дороги? А может, он отвлекся на животное, выскочившее из леса? Или… Аспен был так зол на нее, Киру, что его просто ослепила ярость?

Что теперь ей делать? Как жить в мире без него?

Она осторожно выдохнула сквозь стиснутые зубы, проглотила комок в горле. Шагая к нужной двери, Кира знала: даже если он очнется и не станет смотреть в ее сторону, даже если прикажет уйти, – она выдержит все. Только пусть откроет глаза.

Кира поспешно ворочала ключом в замке, пытаясь скорее попасть в квартиру Аспена, где, она надеялась, дурные мысли оставят ее в покое. Когда она переступила порог, они затихли, и Кира прижала обе руки к груди и почувствовала колотящееся под ладонями сердце. Горло саднило от сдерживаемых слез. Так больно. Больно знать, что хозяин этой квартиры где-то там, за гранью, и, возможно, никогда не очнется. Больно знать, что она совершила проклятую ошибку, решив тащить весь груз вины и ответственности на своих плечах, вместо того чтобы поделиться с ним.

Когда глаза привыкли к темноте, первое, что она увидела – очертания мебели, похожей на притаившихся тварей, затем – маскарадное платье, наполовину сползшее с подлокотника дивана. Кира сглотнула. Это чертово платье все еще здесь, все еще напоминает о случившемся неделю назад. Подол изорван в лохмотья – она пыталась вслед за Айрленд выбраться в окно, но лишь поранила ногу.

Из горла Киры вырвался утробный звук, похожий на рычание зверя, затем она с топотом пронеслась в гостиную, сорвала платье с подлокотника и нещадно смяла. Этого было недостаточно. Кира метнулась на кухню и с остервенением запихала платье в мусорный пакет. Шелест, нарушивший тишину квартиры, взбесил ее сильнее. Она уронила пакет на пол и принялась топтать его и пинать. Запыхавшись, она отшвырнула его к двери квартиры, чтобы не забыть выкинуть, избавиться от очередного воспоминания. Она всегда так делает – просто уничтожает.

Обессилев, Кира упала перед пустым мусорным ведром и заревела. Стянула ботинки и швырнула их в коридор. Сорвала с себя пуховик и шапку и зарылась пальцами в отросшие волосы. Хотелось вырвать их с корнем. Бить кулаками по паркету кухни, пока не пойдет кровь. Кричать, пока не пропадет голос.

Айрленд права. Она виновата. В том, что Аспен подсел на таблетки, что закрыл все окна, что попал в аварию. Если бы Кира не мучила его, если бы не ревновала к другим девушкам, ничего бы не случилось…

Если бы она не рассказала тогда правду… Если бы не призналась…

Когда месяц назад Аспен вломился в ее квартиру и вытащил из ванной, он застал ее своей заботой врасплох. Когда накладывал на ее поврежденную кожу бинты, она не могла отделаться от мысли, что все может стать как прежде. Его руки были нежными. В глазах угадывалось нечто знакомое, мягкое. Она ослабела от его прикосновений. Она открылась. И совершила ошибку.

Вдоволь наплакавшись, Кира задрала голову к потолку и вздохнула. Присмотрелась. Недоверчиво нахмурилась, увидев, что одна декоративная плитка лежит неровно и из-под нее выбилась какая-то вещь. Кирой тут же завладел жгучий интерес, и она, забыв обо всех проблемах, подтянула к себе стул с кожаным сиденьем. Взобравшись на него, она привстала на цыпочки и, ощущая себя так, как, должно быть, чувствует себя шпион на суперсекретном задании, кончиками пальцев поддела таинственную вещь и потянула на себя. Та вывалилась из потайного места и рухнула на пол.

Это была бумажная папка для документов, и она была открыта. Альбомные листы, фотографии, какие-то записи – все разлетелось в разные стороны. Кира испуганно соскочила на пол, лихорадочно подбирая их, и лишь спустя несколько секунд вспомнила, что Аспена здесь нет, что он не выйдет из ванной и с присущим только ему выражением лица не заявит, что она немедленно должна все собрать и вернуть на место.