Шкатулка группенфюрера

– Выходит, ожерелье Степанков выкрал из дома тестя? – спросил я у разговорчивой экономки.

Людмила ответила не сразу, видимо раздумывала, стоит ли делиться с чужими людьми семейными тайнами, но потом махнула рукой:

– Ожерелье зятек украл именно из этого сейфа. Василий Валентинович считает, что Степанкову кто-то помог, поскольку у того не было ключа от сейфа да и шифра он не знал. Ксения ведь не настолько глупа, чтобы делиться своими секретами с этим прощелыгой.

Предположение Ильина мне показалось вполне логичным. Сейф находился в комнате Ксении, которая всеми силами боролась со страстишками, одолевающими ее мужа, а потому вряд ли открывала хранилище в его присутствии. Что, однако, не помешало Анатолию Севостьяновичу похитить главное ее сокровище. Я собрал вокруг железного ящика консилиум, пригласив к участию в нем аргонавта и гиперборея. Нельзя сказать, что сейф представлял собой неприступную твердыню, но вскрыть его мог только очень хороший специалист, кои даже в криминальном мире встречаются не так уж часто.

– Есть еще один вариант, – сказал Язон, осматривая забугорное чудо. – Я имею в виду специалистов фирмы, установившей сейф. Клиенты попадаются очень рассеянные – то ключи потеряют, то шифр забудут.

– Хочешь сказать, что Степанков просто обратился на эту фирму с просьбой о помощи?

– Очень даже возможный вариант, – поддержал аргонавта Вячеслав.

– Это исключено, – покачала головой Людмила. – Сейф заказала Ксения. И только по личной просьбе владелицы его могли вскрыть. Так Василию Валентиновичу объяснили на фирме. Там очень сложная процедура. Нужно писать заявление, сообщать в милицию, приглашать свидетелей.

– Значит, остается первый вариант, – пожал плечами Язон.

– Или вариант второй, но с существенной доплатой, – возразил ему Колотов.

Я в большей степени склонялся к варианту второму, по той простой причине, что он проще и безопаснее. Связь с уголовниками всегда чревата неприятностями в будущем. Исполнитель, чего доброго, начнет шантажировать нанимателя, и тому придется искать киллера, чтобы устранить недавнего подельника. Словом, большие накладные расходы.

– Ты забываешь о Молчанове, – не согласился со мной Колотов. – У него под рукой специалистов хватает.

– Нет, Вячеслав, генерал не стал бы потрошить чужие сейфы, посчитал бы это ниже своего достоинства.

– Между прочим, это самое достоинство не помешало ему организовать ограбление фургона с ювелирными изделиями, – усмехнулся Язон.

– С фургоном сложнее, – покачал я головой. – Цонев перешел ему дорогу, и Молчанов его за это наказал. Для поддержания собственного авторитета в специфических кругах.

– Значит, будем искать специалиста? – покосился на меня Костя.

– Твой выход, детектив, – согласился я. – Ищи его в окружении Ираиды Молчановой, скорее всего, именно она являлась вдохновительницей и организатором похищения ожерелья. Приходится признать, что она не такая уж дура, как о ней думают знакомые. Ксения не захотела продать ей ожерелье, и тогда эта женщина придумала комбинацию, которая позволяла ей завладеть понравившейся вещью относительно безопасным и на первый взгляд вполне законным путем.

– А как же страховка Степанкова? – напомнил мне о цели нашего прихода Колотов.

– Боюсь, что после молчановских профессионалов нам здесь делать нечего. Если запись хранилась в этой квартире, то ее уже изъяли. Анатолия Севостьяновича, между прочим, перед смертью допрашивали с пристрастием. Скорее всего, это делал Максим Иващенко. Человек опытный в подобного рода делах. Не исключаю, что ему удалось выбить из зятя Ильина массу сведений, полезных не только для Чистопалова, но и для Молчанова.

В ночной клуб мы отправились втроем, я, Наталья и Колотов. Амазонка почему-то не пожелала отпускать Вячеслава в это прибежище разгула и разврата без надлежащего присмотра. Я уже не первый год знаю Наталью Кузнецову, а потому даже не пытался с ней спорить. Если дело касается ее личных пристрастий, то она становится упрямой как мул и одолеть ее в этом случае практически невозможно. В принципе эта молодая и красивая женщина способна на любое преступление, чтобы защитить тех, кого любит. Я убедился в этом на собственном опыте, когда патлатая ведьма вообразила, что Феликс Строганов представляет угрозу для жизни и благополучия ее дорогого братца Константина. Своих Наталья защищает с упорством львицы, считая, видимо, попавших в ее лапы мужчин собственностью, не подлежащей разделу. Именно поэтому я никогда не был любовником Натальи и сейчас не завидовал Колотову, имевшему неосторожность понравиться хищнице.

– Это она, – кивнула амазонка на женщину, стоявшую у стойки бара. – Могу познакомить.