Шкатулка Люцифера

– Угу, – она зевнула без стеснения, – красивая сказочка… только нам-то до нее какое дело?

– Это не сказки! – обиделся Старыгин. – Вы не забыли, что в Таллинне случились три убийства?

Вместо ответа она пожала плечами.

– В общем, так, – сказал Старыгин твердо, – я еду в Таллинн. Иначе не будет мне покоя. И приглашаю вас с собой.

– Вы серьезно? – От возмущения у Агриппины даже пропала сонливость. – Вы и вправду уверены, что я брошу все и поеду с вами? Ради чего?

– Да уж не ради меня, это-то я понял, – буркнул Старыгин, – не смею надеяться…

Она хотела выйти из машины, но он неожиданно для себя заблокировал двери.

– Слушайте, неужели вам самой неинтересно, в чем тут дело? – мирным тоном заговорил он. – Должно же у вас быть естественное человеческое любопытство? Говорят, у женщин оно особенно сильно развито…

– Угу, может быть, так оно и есть. – Агриппине совсем не хотелось с ним спорить. – Только я не женщина, а кардиохирург, отработавший тяжелую смену и едва стоящий на ногах… Оставьте меня в покое, я вас очень прошу!

– Ладно, что это я, действительно… – Старыгин вздохнул. – У вас своя жизнь, своя работа, какое вам дело до всей этой средневековой истории… в конце концов, сокровище Вайсгартена пролежало в тайнике пятьсот лет, пролежит еще сто или двести… какое нам до него дело!..

– Неужели вы в это действительно верите? Ну да, конечно! – Агриппина через силу усмехнулась. – В каждом мужчине сидит мальчишка, только игрушки у взрослых более дорогие…

– Верю или не верю в это я – вопрос второстепенный, – ответил ей Дмитрий Алексеевич. – Гораздо важнее, что в это верят какие-то серьезные криминальные силы. Наверняка именно из-за этого были убиты три человека в Таллинне… наверняка из-за этого перерыли вашу квартиру, напали на вас… Но вас это не волнует, вы в это не верите, вам это неинтересно – что ж, не буду навязываться. Прощайте, и желаю вам удачи!..

– Ладно, черт с вами! – Агриппина неожиданно для самой себя изменила решение. – Я договорюсь на работе, поменяюсь сменами. Но хоть несколько часов поспать можно?

– Фриц, ты изготовил те гравюры, которые заказал нам книготорговец Пауль? – Старый мастер Нотке строго взглянул на своего ученика, поплотнее запахнул теплый шлафрок.

– Заканчиваю, хозяин! – отозвался Фриц и снова взялся за резец.

Прошло уже десять лет с тех пор, как они вернулись из далекого Ревеля в Любек. Болезнь давно покинула город, Любек снова расцвел и разбогател. Маленький шустрый Фриц вырос в красивого молодого мужчину, и хозяин, сильно постаревший, поручал ему теперь не перетирать краски и отмывать кисти – он доверял ему проработку фона и второстепенных фигур, а также изготовление гравюр.

За минувшие десять лет в Любеке открылось множество книжных лавок, и их владельцы заказывали мастеру Бернту Нотке гравюры с его картин, особенно с его знаменитой «Пляски смерти». Эти гравюры давали мастеру неплохой заработок. Вот и сейчас Фриц гравировал очередной лист.

Он должен был изобразить на нем молодого повесу в коротком, отороченном мехом плаще и остроносых сапожках со шпорами. Того самого, который был как две капли воды похож на унесенного Болезнью младшего сына советника Вайсгартена…

Фриц вспомнил те дни, когда в Любеке хозяйничала Болезнь, те дни, когда они с хозяином посещали дом старого советника…

Он вспомнил и ту шкатулку, которую старик перед смертью отдал мастеру Бернту.

Шкатулку, полную драгоценных камней.