Шкатулка рыцаря (сборник)

На секунду весь мир вспыхнул и изогнулся, как мыльный пузырь. Лес, река, деревянная банька, люди изогнулись в плывущей раскачивающейся оптике «рыбьего глаза». Я зажмурился. Сухая бесшумная гроза шла над миром. Сосны раскачивались. Вообще-то, пуля должна была разнести коробку пазла в куски, забрызгать кусты черным загадочным желе, ведь Ботаник стрелял с двух шагов, но коробка только подпрыгнула. Ни всплеска, ни обломков. Только вспышка. Только мыльный изгиб.

А вторым выстрелом слабоумному срубило палец.

Он пронзительно завизжал. На выстрелы выскочили из баньки Рубик и депрессивный принц. «Мулт! Падла!» Румын успокаивающе поднял руку и несильно пнул слабоумного: «Сам сказал, что все на тебе заживает как на собаке». И добавил: «Если к субботе отстреленный палец полностью не отрастет, Мулт тебе еще пару отстрелит».

И растроганно обнял Ботаника:

– Сцузати-ма, тата.

Глава IX. «Созерцебен есть враждебен…»

41

Подпереть дверь баньки, когда в ней окажутся все четверо…

Увлекательная задача и многообещающая. В узкое окошечко не выскочишь, кирпичную печь не разберешь, бревенчатые стены не раскатаешь. Но как собрать в баньке всех одновременно? Тем более что Ботаник париться не собирался, а стрелять он умел, мы это видели.

Прячась в тени, перебежали к «тойёте».

Из круга яркого света разглядеть нас не могли.

Битое стекло. Мятая хвоя. Под передним колесом спортивная сумка.

Врач незамедлительно залез рукой в оттопыренный наружный карман. Удостоверение. «Канат Халымов». С черно-белой фотографии какого-то явно фальшивого удостоверения пучился на нас слабоумный. «Во время кражи, – злобно просипел Врач, – необыкновенное спокойствие уживается во мне со страхом. Мое тело трусит. Стоя перед витриной ювелирной лавки, я никогда не верю, что могу что-то украсть. – Конечно, он цитировал своего любимого Жана Жене. – Зато переступив порог лавки, я знаю, что выйду из нее с дорогим кольцом или в стальных наручниках». Может, Рубик действительно любил золото, как лопотал слабоумный, но спортивная сумка оказалась битком набитой валютой. До самого верха. Евро, доллары, фунты.

Суеверно сплюнув через левое плечо, Врач ловко забросил сумку в чердачное окно ближайшего домика.

– Разве эти деньги не надо вернуть?

– А ты знаешь хозяев? – Синяки вокруг глаз придавали голове Врача странное сходство с черепом. Он толкнул меня. – Сваливаем!

– Куда?

– На соседнюю базу.

– А ты знаешь дорогу?

– Я здесь все тропинки знаю.

– Тогда иди, – согласился я. – Вызовешь Роальда.

– «Созерцебен есть враждебен». Не валяй дурака, Кручинин.

– Иди, иди, – повторил я мрачно. – Мне никак нельзя. Я не могу уйти.

– Из-за Ботаника? – удивился Врач. – Кстати, ведь это именно твой будущий родственничек отвесил тебе полешком по голове.

– Зато отстрелил палец бандиту.

– Ну да. По приказу другого бандита.

42

Румыну нравилось нырять.

Мощно выныривал почти у другого берега речки.

Размашисто плыл назад, рывком взлетал на деревянные мостки, посылал Ботанику воздушный поцелуй. Они прекрасно понимали друг друга. Из долетавших до нас фраз можно было понять, что когда-то им не повезло: не успели убрать какого-то мадьярского церковника. А могли. Так сложилось. Не знаю, кого они имели в виду. А этот Нику, похоже, впрямь занимался звездной астрономией. Правда, «у нас каждый четвертый был осведомителем». Афоризм Ботаника обрел неожиданный смысл. Еще они вспоминали генералов Постелнику, Миля, Стэнкулеску, Мэгуряну. Видимо, не простая была компания. Во ржи, что так была густа… Что ж… Румынию раскачивали дольше, чем Германию или Польшу. Что поделаешь, мамалыга не взрывается.

43

Николае Чаушеску: Я буду отвечать только перед Великим национальным собранием. Я ни о чем больше не буду говорить с вами.

Обвинитель: Мы уполномочены народом. Вы должны подписать заявление. (Голос невидимого человека за кадром: «Где?..»)

Николае Чаушеску: Я не собираюсь ничего подписывать…

Обвинитель (в камеру): Обратите внимание – обвиняемый отказывается подписать заявление. (Голос за кадром: «Где?..») Обвиняемый отказывается признать народную власть.

Николае Чаушеску: Ваша власть не является народной.

Обвинитель: А что вы знаете о нас? Где вы черпаете объективную информацию? (Голос за кадром: «Где?..»)