Шкатулка рыцаря (сборник)

Палец Шурика машинально коснулся алого, вдавленного в крышку пятна, легонько прошелся по нему. Он не хотел нажимать, но так получилось. И сразу вдруг что-то изменилось в душном зале ожидания. Будто струна металлическая лопнула… звук долгий, чистый… А может, птица вскрикнула… Шурик изумленно увидел: шкатулка прямо на глазах начала терять свой металлический блеск, она как бы стекленела, становилась прозрачной, странно преломляя свет, отражая его какими-то внутренними невидимыми гранями. Она будто наливалась сумеречной пустотой, нисколько при этом не приоткрывая содержимого.

– Хватай ее! – заорал Роальд.

Они попытались схватить исчезающую шкатулку.

Но ничего у них не получилось. Воздух можно хватать сколько угодно.

По инерции они еще некоторое время шарили руками по пустой вытертой чужими задами скамье, но никакой шкатулки перед ними не было.

– Вот и жди теперь возвращения Лигуши, – грубо выругался Роальд. – Не думаю, что он еще хоть раз свяжется с такими придурками, как мы.

– А чек?

– Чек на месте!

– Почему Лигуша написал – спасибо? За что спасибо? Почему ты мне ничего не объяснишь?

– Врач объяснит, – холодно ответил Роальд. – Вон он спешит.

– Ловко, а? – издали весело кричал Врач, огибая пустые скамьи. – Голова у тебя хорошо варит, Шурик. Беляматокий – это не просто так. Я не сразу допер. Слово, в котором не повторяется ни одна буква! Сечешь? Линейный шифр. Б – два, Е – шесть, Л – тринадцать и так далее. Тут главное, что этого слова никто не знает. Звучит не вызывающе, правда? Звучит даже бессмысленно, зато точно указывает на местонахождение шкатулки. Вы уже вскрыли ячейку в камере хранения?

– Ладно, не ори, – злясь на себя, сказал Шурик. – И так торговцы со всех сторон смотрят. Вдруг за рэкетиров примут. Роальд правильно говорит: прости всех.

– Ты это к чему?

– Да мы тут случайно… Ты ведь не предупредил…

– Вы попытались открыть шкатулку? – задохнулся от гнева Врач.

– Да я к ней почти и не прикасался, так только… пальцем провел… – Шурик, все еще не веря случившемуся, коснулся рукой скамьи. – И вот… нет ее!

Врач молча схватился за голову.

А Роальд выругался.

Но это уже другая история.

Дыша духами и туманами…

Лучше не скажу я, что потом…

Зинаида Гиппиус

Глава I. Мадам Генолье

1

Жили-были брат и сестра.

Неважно жили, без родителей.

Ко всему прочему началась перестройка.

Известно, что каждый четвертый на планете – китаец. Теоретически получалось, что только китайцев в большом КБ и сократили, но почему-то в это число попали Антон и Инна. К счастью, Инну заметили люди из модельного бизнеса. А брат занялся торговлей. По дешевке скупал на разоренной швейной фабрике стеганые одеяла, телогрейки, на бывших военных заводах – титановые лопаты по бросовым ценам, алюминиевую посуду, арендовал простаивающий в порту теплоход (везде безработица) и на все лето спускался по большой реке на север. Вырученных денег хватало расплатиться с арендой, подобрать новую партию товаров, кое-что оставалось.

Потом оставаться стало гораздо больше.

– Но живем скромно, – заметила мадам Генолье, обдув чудесный сиреневый маникюр. Замечание ее не относилось к машине («линкольн»), к наряду (лучшие модели), к шляпке (ее ведь не обязательно носить). Мой вид тоже подчеркивал скромность происходящего. Когда Роальд позвонил: «Срочно, старик! Она уже где-то рядом. Пять минут разговора и ложись спать – утром тебе отплывать на теплоходе», я готовил плов. Кружок электроплиты алел. Заправив скороварку мясом, морковкой, луком, рисом, залив в нее литр воды, я в домашних тапочках (еще спортивные брюки, клетчатая рубашка, мобильник в кармане) выскочил на улицу. Никогда не знаешь, с каких пустяков начинаются необыкновенные события.

Я был уверен, что действительно увижу сейчас пожилую даму, старушку с душком, так сказать, и она начнет канючить, что потеряла козу, а потом предложит небольшое вспомоществование на ее поимку. Старушки Роальда всегда начинают в МГИМО, а заканчивают в пригороде. Короче, существо, пораженное вечностью, как грибком, – вот что я собирался увидеть.

Но мадам Генолье оказалась другой.

И шляпа с траурными перьями, и в кольцах узкая рука.

Это раньше бедность не считалась пороком, не казалась унизительной на общем невыразительном фоне, даже пользовалась неким романтическим уважением. Теперь бедности конец, ее сторонятся, как грязного колеса, о которое легко испачкаться. Домик на Кипре. Дача на искусственном море. «И никакого кофе! Вы, наверное, растворимый пьете?» Неброская кофточка, как бы мятая юбка. Наверное, в такой юбке приятно подниматься на подиум, придерживая полы рукой, показывая точеные лодыжки. И очи синие бездонные. Волосы схвачены стильным гребнем. Такие женщины, конечно, не пьют растворимый кофе. Сердце у меня стукнуло: как это мы столько лет ходим по улицам одного города и ни разу не пересеклись?

Пестова-Щукина. Инна Львовна.

Сценический псевдоним – мадам Генолье.