Шхуна «Колумб»

Девушка смотрела на них непонимающими глазами. Она очень боялась выдать каким-нибудь движением или взглядом, что знает их язык. Посмотрев на одного и второго, она опустила глаза и, глядя себе под ноги, мысленно перевела то, что они говорили.

— Кажется, здесь будет лучше, чем там, — сказал командир.

— Возможно, — ответил Анч. — Хотя я не ожидал от неё такой покорности и страха перед нами.

— А с теми надо кончать.

— Тем же способом?

— Это самый лучший способ, но в данном случае, когда парня вынесет на берег, могут обратить внимание на характер ранений. Я думаю, мы ещё до утра выбросим их в открытом море. Они в таком состоянии, что за десять минут пойдут на дно.

— Трупы, в конце концов, может принести к берегу.

— Следов избиения к тому времени никто не различит, а больше мы им физических неприятностей причинять не будем, — улыбаясь, пояснил командир.

Люда почувствовала, как у неё тяжелеет голова, ей хотелось крикнуть: «Разбойники, убивайте меня вместе с моими товарищами! Я понимаю вас. Всё равно ничего от меня не добьётесь». Но, напрягая всю свою волю, девушка сдерживала себя. Если бы Марк знал, он вполне одобрил бы её поведение.

Командир нажал кнопку звонка, и на сигнал вошёл матрос. Ему приказали привести пленного парня. Анч обратился к Люде.

— Ну, вы можете идти и писать письмо. Я вас провожу.

— Вы обещали, — сказала Люда, — перевести ко мне Найдёнку.

— Найдёнку? А, да, действительно. Командир не возражает дать вам с ней свидание, поговорите с девочкой, уговорите её изменить своё поведение. Когда она это сделает, её поместят вместе с вами.

— А когда можно её увидеть?

— Это можно сейчас. — Потом, повернувшись к командиру, думая, что Люда не понимает его, добавил: — Устрою ей последнее свидание.

Когда вышли из командирской каюты, в коридоре встретили Марка.

Увидев, что за ними следит Анч, парень отвернулся от Люды. Анч проводил девушку в каюту, где была Яся, и оставил их одних.

15. СИНИЙ ПАКЕТ

Возвращаясь, шпион велел Марку идти за ним в командирскую каюту. Командира в ней не застали. Он, по-видимому, вышел в рубку, оставив дверь, которая вела туда, приоткрытой. Марк, заглянув в рубку, догадался, что сейчас либо ночь, либо лодка спустилась очень глубоко в воду. Сквозь иллюминатор не проникало никакого света. По ощущениям лодка ускорялась.

Анч сел в кресло командира и, не предлагая садиться Марку, обратился к нему резким голосом, с явной насмешкой.

— Итак, славный герой, прошло два часа. Сейчас произойдёт наш последний разговор. Надеюсь, вы за это время подумали о своём поведении и передумали? А?

— Да, я думал, — с ненавистью в голосе произнёс Марк. — Вам ничего не удастся вытянуть из меня. Возможно, это мой последний час, но и ваш последний час тоже близок. За меня сумеют отомстить.

— О, оставьте, юноша, красивые слова. Лучше послушайте меня. Вы, конечно, знали двоих людей с Лебединого острова, которые недавно погибли. Одного из них звали Тимош Бойчук. Обоих уже нет. Но вы ничего не знаете об их последних минутах. Первый был утоплен, как мышь. Его погрузили в воду, двое матросов держали за ноги. Мне пришлось возиться с его головой. Он бился в воде, как дельфин. Временами ему удавалось вырвать голову на воздух: глаза его были выпучены, как у жабы, из носа и рта текла вода. Наверное, он напился её в достатке, а это, вы знаете, не очень вкусный напиток. Мы с ним возились больше пяти минут, пока его брюхо набрало достаточный балласт, а из груди вышел весь воздух. Тогда он погрузился в воду без задержки. С Тимошем Бойчуком возни было больше, но лишь до тех пор, пока его не упаковали в мешок. Он начал буянить, и потом я не нашёл на своём кителе одной пуговицы — вторую позже, кажется, вы, молодой человек, сорвали… Но как только мы его туда упаковали, дело пошло легко: мы бросили его в воду на несколько минут, а потом вытащили неподвижное чучело, чтобы выбросить из мешка. Этот мешок хранится у меня как памятка. Показать вам его?

— Сволочь!

— Не ругайтесь, не поможет. Ваше последнее слово?

В это время подводная лодка вдруг остановилась. Анч и Марк по инерции вздрогнули и качнулись в одну сторону. Из командирской рубки доносился тревожный разговор. Анч поднялся со своего места, подошёл к полуоткрытой двери и, повернувшись к Марку спиной, кого-то о чём-то спрашивал.

Парень не знал, что командир внезапно остановил подводную лодку, потому что встревожился из-за сообщения своих слушателей на гидрофонах. Они наблюдали шумы парохода с сильной машиной и очень быстрым движением. Скорость и направление корабля, определённые шумопеленгаторами, не подходили ни к одному курсу для грузовых или пассажирских пароходов в этом районе и вызвали подозрение, что он принадлежит военному кораблю. Осторожности ради пираты решили остановиться. Но особенно их поразило, что почти одновременно, как только они остановились, стих шум корабля. Такая случайность показалась им подозрительной, поэтому командир решил лежать на дне и переждать некоторое время, наблюдая шумы с помощью гидрофонов. Лодка залегла на глубине сто сорок пять метров.