Шкипер Юша. Зверские детективы из зоопарка

— Ну, так помочь можешь? — Голос директора зазвучал безнадежно-устало.

— Не нукай, Сёма! Куда ж я денусь, когда разденусь… Ты для меня столько сделал, расплатиться — двух жизней не хватит.

— Да брось…

— Что брось, что подкинь — так оно и есть.

Воцарилась недолгая, но тяжёлая тишина. Которую вдруг прервал шкипер.

Отставить панику, — неожиданно весело подытожил Юша и громко щелкнул пальцами. — Это я удачно зашел… А я-то, дурень, жертву искал! У меня ведь, по ходу, к Ломщику тоже дельце есть. Небольшое, буквально на одно перышко. Вернее, не у меня, а у очень уважаемого человека. Так что, можно сказать, Людмила Львовна, вы этому человеку в некотором роде одолжение сделали. Ну что, явки, пароли, адреса, телефоны — всё при вас? Тогда вперёд.

— Прямо сейчас?! — Радостный возглас дамы.

— А чего ждать? Пока Митяй бабусю укантропупит? Звиняйте за плохой французский.

— Ты переоденься хотя бы, Анатолий, — вклинился Гликман. — Не в таком же виде…

— Не бзди, не шлангом деланные, — успокоил Юша. — Людмила Львовна, подгоняйте свой звездолет, а я пока перекуюсь.

— В каком смысле? — не поняла Львовна.

— Перекую мечи на хлебала. Лепню сменю. По-русски говоря, одежу.

— Но у меня встреча важная назначена, контракт… А через час можно?

— Для вас — хоть цветок с запретки. Через час так через час. Вы на выходе мальца моего кликните.

Я понял, что Сивке-Бурке пора появиться. И вынырнул с невинным видом как раз когда Львовна покидала особняк.

— Молодой человек, вас Анатолий Ефимович ищет, — сообщила мне она.

Я поблагодарил и явился в кабинет директора, а оттуда проследовал за Юшей в шкиперскую рубку.

Как Юша перековал мечи на хлебала и скалил пасть на советскую власть

Из неожиданного в кабинете дяди Толи обнаружилась ванная комната. Правда, без ванной, но с массажной душевой кабиной. Хорошо нынче шкипера живут, подумал я, а дядя Толя нырнул в ванную, закрылся, и вскоре я услышал, что он совершает омовение. Отсутствовал шкипер примерно с четверть часа, за это время я исследовал комнату. Левую стену украшали портреты Сервантеса и Чипполино. На круглом столе без скатерти, стоявшем посреди комнаты, лежали нож и вилка с цветными наборными ручками из плексигласа, а также пухлая книга «Философия преступления». Такое впечатление, что Юша собирался этой философией сытно отобедать.

Вообще в личности шкипера мне открывались все новые грани. К примеру, рядом с жёстким диваном стоял старый книжный шкаф, набитый учебниками по зоологии, ветеринарии, сантехнике, красочными книжками о животных, мемуарами арестантов разных эпох и литературой по криминалистике. Особняком ощерилась закладками брошюрка Чезаре Ломброзо «Гениальность и помешательство». Я хотел было прояснить, что именно в этой книжке особо впечатлило дядю Толю, но тут распахнулась дверь ванной, и в проходе показался он сам, похожий на вождя туземного племени: в набедренном полотенце и татуировках.

— Читай, студент! — одобрил он, узрев меня перед шкафом. — Мемуары Ливингстона для затравки возьми, такого вам профессора не расскажут: как бегемоты лодки с туземцами топили. Бегемот, шоб ты знал, — самый опасный зверь на Земле.

Опять бегемоты, удивленно подумал я. Да что на них, свет клином сошелся?! А насчет опасные — и спорить не о чем, достаточно посмотреть на того, что передо мной стоит с наколкой оскаленного волка на груди и двумя орлами на ключицах. Нет, один, кажется, то ли беркут, то ли сокол.

— Галерею разглядываешь? — довольно заметил Юша. — Вот тебе ещё.

Он повернулся, и я увидел на широкой спине двух быков, столкнувшихся лбами.

— Это по молодости, — пояснил штурман. — Дури было много, быковал… По ходу, рогомётов разных набивать нежелательно. Другое дело — волк. В старые времена колото. Оскалил пасть на советскую власть. Или, скажем, котяра. Кот значит — коренной обитатель тюрьмы. Таким я и был.

Он показал татуировку кошачьей морды — справа на боку, недалеко от печени. Кот нагло ухмылялся, прищурив глаз. Он и впрямь смахивал на Юшу, а заодно на булгаковского Бегемота (будь они неладны, я так скоро с ума сойду!).

— Некогда культуру хавать, — отрезал Юша. — К охоте пора готовиться.

— На кого?

— Звиняй, дядьку, кабанчика не загнали, придётся на гиену.

Что-то я почуял нехорошее в этом приглашении. Тайный смысл. И разгадывать эту задачку у меня охоты не было, простите за каламбур.

— Не, дядя Толя, я как-то не того…

— Не очкуй, пенсне вспотеет! Что, лучше срань в научном отделе у Динки со стен слизывать?

Меня от такой образности передернуло. Картина представилась мне до омерзения реально.

— А что делать-то?

— Не бзди, Макар, твой номер шестнадцатый в очереди на взлом мохнатки.

— Взлом мохнатки — это как?

— По старому кодексу — 117-я, по новому — 131-я. Изнасилование. Короче, я одеваюсь.

— А я?

— А ты можешь раздеваться. Если хочешь со мною голышом шлындать. Сиди пока и нишкни.

Одевался Юша неторопливо. А я за это время попытался кое-что прояснить из того, что не понял в кабинете. Про ломщика, хитрый домик, затыканную ширму…