Школа

— Так примерно и думает Спиндем. Я серьезно подумываю о том, чтобы направить его туда в помощь тебе. Нам позарез нужно знать, как им удается заманивать наши лучшие военные кадры, лучшие умы. У них, должно быть, есть для этого какой-то трюк.

— Я постараюсь выяснить, сэр, и буду держать вас в курсе, — сказал Монтгомери.

Он повесил трубку, надеясь, что сможет найти ответ до того, как Додж отправит Спиндема. Присутствие этого персонажа переносить ему совсем не хотелось.

На следующее утро, как только он появился в Институте, его представили консультанту Дону Вульфу. Вульф был намного моложе Нэгла или Беркли, но он излучал ту же спокойную уверенность в том, что знает, о чем идет речь. Это раздражало Монтгомери, но он надеялся, что сможет продолжать держать раздражение под контролем и не дать себя вышвырнуть преждевременно. Он заставил себя внимательно слушать.

— Доктор Нэгл вкратце рассказал мне о том, что он обсуждал с вами вчера, — сказал Вульф. — Если у вас нет каких-либо вопросов, мы перейдем к вопросу о том, как производится обучение.

— Единственный вопрос в том, примут ли меня сюда или нет, — сказал Монтгомери.

Вульф улыбнулся:

— Очевидно, доктор Нэгл забыл упомянуть, что вы сами решаете это. Довольно много людей, решают не связываться с нами — после того, как они увидят то, что я собираюсь показать вам сегодня!

Они вышли из офиса и направились через двор к другому зданию. Войдя внутрь, они прошли в небольшую комнату, вдоль стен которой с одной стороны стояли панели с каким-то электронным оборудованием. Стены комнаты были покрыты приятного цвета звуконепроницаемой изоляцией. Обстановка состояла из пары мягких кресел, стола и дивана.

Вульф приглашающе показал на кресло и, указав на панели, сказал:

— Это Зеркало, иногда ласково называемое членами Института Нэнси Немезидой или Минни Монстром. В любом случае, вам придется его пройти, если вы хотите присоединиться к нам.

—Что оно делает? — спросил Монтгомери.

— Как и положено зеркалу, оно предлагает вам взглянуть на себя.

Монтгомери нахмурился:

— Кажется, в этом нет особого смысла.

— Поначалу это не имеет особого смысла для большинства людей, которые приходят сюда. Ведь они никогда этого не делали, в том числе и вы. Более того, вас всю жизнь предостерегали от этого. Когда вы пошли в школу, вам дали тест на IQ и повесили на вас ярлык, который учили никогда не подвергать сомнению. Вы были глупы, посредственны или гениальны, и вы абсолютно ничего не могли с этим поделать, если ваша категория была ниже, чем вам хотелось бы. Ваше внимание было направлено на внешний мир, как он был вам описан. И от вас требовалось согласие с этим описанием. Если вы не видели покачивания там, где были описаны покачивания, вы быстро приучались соглашаться с тем, что это были покачивания, потому что видели примеры, как на несогласных с тем, что это именно покачивания, навешивался ярлык — «академическая неуспеваемость». Ввиду всего этого,  через некоторое время, вы были более чем готовы согласиться, что лучше не пытаться заглянуть в эту запечатанную коробку, которую вы носите на верхней части позвоночника. Это почти универсальное явление, с которым мы сталкиваемся.

— А теперь меня приглашают заглянуть в коробку, не так ли? — Монтгомери с сомнением посмотрел на панели Зеркала. — Механическая психоаналитик Нэнси!

Вульф улыбнулся:

— Да, до вас ее тоже так называли. Но это название совершенно неточно с точки зрения функции. Машина не делает ничего, чтобы интерпретировать вас для себя. Она ничего вам не говорит и не дает советов о том, как адаптироваться и лучше ладить в этом мире. Она не делает абсолютно ничего, только отражает (в большей или меньшей степени) вашу сущность, чтобы вы могли наблюдать и делать свои собственные выводы. В машину встроена только одна функция управления  — и это совершенно необходимо. Степень отражения можно задать заранее, но он также автоматически регулируется вашим собственным уровнем страха.

— Страха!

— Да. Выполняя указание Сократа, вы обнаружите, что довольно страшно пытаться познать самого себя. Поэтому вместо того, чтобы сначала увидеть полный, беспрепятственный обзор, необходимо, так сказать, взглянуть в замочную скважину. Взгляните мельком на один аспект себя, переварите это и научитесь жить с этим, прежде чем расширять кругозор.

—Я не понимаю, почему в этом должен быть какой-то страх — если человек не совершал в прошлом преступления, с чем он может бояться столкнуться.

— Не нужно ничего столь мелодраматичного, как преступные деяния. Бояться можно многого. Вот вам несколько примеров: 

Общеизвестный, публично признанный факт, что человек использует двадцать или менее процентов имеющихся у него умственных способностей. К этому относятся довольно печально, прищелкивая языками говоря, какой это позор и расточительство, — но любые усилия по увеличению этого процента встречаются со страхом и яростью. 

А возьмите психоанализ. Ведь это просто смешно. — Из-за страха разобраться, в чем настоящая причина, свои недостатки объясняют жестокостью и недостаточным уходом в детстве.