Школа магов. Фрагменты мистического движения в СССР в 70-80 гг ХХ века

Компания остановилась у меня, вернее - в квартире моего папы, которая в то время была в моем распоряжении и очень быстро превратилась в филиацию Белого лотоса. Это были, как говорят американцы, две спальни с кухней и ванной, в трех трамвайных остановках от центра города. В большой комнате я соорудил четырехместную тахту, которую накрыл пестрыми восточными одеялами. В центре помещения стоял круглый стол с большой, в метр высотой, черной с пестрыми феями фарфоровой китайской вазой на массивной бронзовой подставке из переплетенных драконов. Ее когда-то, еще до революции, привез с Дальнего Востока бабушкин брат - капитан дальнего плавания. От него же остались небольшая японская вазочка с рельефным изображением небесной феи в обрамлении парадизической растительности, статуэтка сидящего даоса-философа и старинный макет парусника - моя любимая игрушка в детстве.

Оля с Ирой периодически раскладывали на тахте гадательные палочки, а Вовчик объяснял гостям салона азы древнекитайского учения о переменах, не забывая набивать папиросы денаускими шишками. Если гости были слишком настырными, их брала на себя Ира, совершавшая в то время дрейф от Папюса к Фрейду и тренировавшаяся на мальчиках. Она посещала первые в Москве подпольные лекции по психоанализу и с восторгом рассказывала нам с Олей о тайных механизмах человеческой души, которые раскрывало учение великого австрийца. Это была еще одна неведомая дисциплина, со своим "птичьим языком" и так называемым дискурсом. Учение о переменах и фрейдизм оказались в тот момент мне чрезвычайно близки - как два женских тела, между которыми я оказывался каждую ночь на сдвоенной тахте.

В другой комнате находилось огромное зеркало, метра два на полтора, в массивной дубовой раме. Оно идеально подходило для магического экрана, перед котрым собирались любители астральных путешествий. Одним из наиболее частых посетителей нашего сино-фрейдистского салона был человек, которого Оля с Ирой прозвали Черный Агитатор.

IX. 2. Черный Агитатор. По-настоящему Агитатора звали Андрес. Это был невысокого роста мужчина, лысеющий, с длинными черными кудрями до плеч и остроконечной черной бородкой. Впервые я его увидел еще в 1971 году, в танцклубе "Прийтсу" - том самом, где когда-то познакомились мои родители, а потом играл я сам, - где он страшно выламывался под Paranoid в исполнении местной группы "Тоника". Он же потом объявил по цепи, что где-то километрах в ста от города должен пройти подпольный концерт "Keldriline Heli" - "погребального звона" официозной эстонской культуры и одного из первых рок-коллективов в стране, исполнявших исключительно собственные вещи. А где-то через пару месяцев Андрес неожиданно выступил в ипостаси баптистского проповедника, как бы полностью сменив имидж. "Православная церковь - это хорошо поставленный спектакль", - старательно формулировал Андрес ответ на вопрос из публики who is who в духовном мире.

Но самое парадоксальное было в том, что не прошло и года, как Андрес перевернулся еще раз и конвертировался в православного. После этого он не вылезал из кафедрального собора Александра Невского на Вышгороде, спускаясь со служб, разве что, в Мороженицу на коктейль или в кафе "Москва" попить кофейку и пообщаться с народом. За то, что он постоянно ходил во всем черном и перманентно гнал телеги, его и прозвали Черным Агитатором.

Агитатор беспрерывно искал истину, обращаясь помимо теологии к гематрии и астрологии. Его крайне интересовали альтернативные средства познания реальности, включая магические. Параллельно он сильно наезжал на советскую власть и периодически выдавал прогнозы типа того, что в ЦК КПСС-де разработан план нового административного деления СССР, предусматривающего упразднение национальных республик и введение системы обезличенных территорий, по которой Эстония окажется просто составляющей частью Ленинградской области.

- Ты видишь вокруг себя последнее поколение эстонского народа, - сетовал Андрес, как бы предлагая осознать личную ответственность за всё происходящее.

Телеги гнались, конечно, не только про политику, но и про пророчества старцев и юродивых. Все обещали бедствий, расходились лишь в сроках. Мы с Эдиком заметили, что Агитатор с особым азартом вещает перед молодыми симпатичными женщинами, как бы накачивая их своей шизой. Нам, разумеется, было понятно, что такая накачка предполагает, в конечном итоге, раскрытие сексуального триггера женщины, овладение ей в той или иной форме. Мы, видя как парень мается, решили подлечить его, снять шизу через хороший план. Но сделать это было очень непросто, т. к. Агитатор крайне щепетильно относился к своему здоровью и просто так посадить его на трубу было невозможно. Требовался тонкий подход, тонкие настройки, чем мы и занялись, исподволь подводя молодца к теме восточных методов раскрытия сознания.