Школа. Никому не говори. Том 2

– Люба, друзья есть не только у Кабана. Я могу и с компанией прийти, но, поверь, в этом нет нужды. Степанченко знает меня, а я – его. Драки не будет, потому что разговора вполне станет достаточно.

– Все равно не надо!

– Почему?

– Потому что… – Люба не осознавала до конца свои чувства, – гордыню и страх наказания – запрещавшие воспользоваться помощью Дениса, но шла у них на поводу: – Я сама справлюсь!

Шатен улыбнулся от её наивности.

– Зря боишься. Поверь, вопрос решится тихо. Кстати! А Сэро и Имир знают о твоих проблемах?

– Нет! – подпрыгнула она с перепугу. – И никогда не узнают!

– Почему это?

– Я не слабачка!

– Причём здесь это? Натуру братьев местные пацаны хорошо знают. Ибрагимовым достаточно показаться рядом, чтобы твоих обидчиков навсегда ветром сдуло. Не надо избегать и стесняться их!

Поспелова задумалась: утренняя сцена вдруг открылась ей с другой стороны. Будет о чём подумать завтра.

– А избегают тебя одноклассники и обижают, потому что бесхребетные, – добавил Ден. – Было бы своё мнение хоть в одной черепушке, то и Кабан бы у верха не рулил! Это ж надо, в какой гавно-класс ты попала!

– Не все плохие, – припомнила ровесница. – Было дело, одноклассница торт принесла в честь личного праздника. Я не решилась остаться, так она меня на следующий день после уроков догнала и кусочек дала. Самая популярная девочка в моём 10 «А», между прочим!

– А с утра мадам отдать не могла? Весь день же с собой таскала!

Поспелова, неприятно отрезвлённая услышанным, смутилась.

– Значит, девка при всех с куском светиться не стала, чтобы «популярность» не просрать. Но и в твоих глазах быть сукой ей не хочется. Хитрожопая коза! Повидал немало я товарищей такого сорта! А популярная она в честь чего?

– Мальчики так считают, – пожала плечами школьница. – В первую очередь, Степанченко. Он ею так восхищается!

– Ага! Значит, с его слов, она – самая красивая, а ты…

– Самая некрасивая, – огорчённо закончила Люба. – Ты всё правильно понял.

Денис расхохотался.

– Ну Кабан даёт! Вот же идиота кусок! Да-а-а! Таких кретинов ещё поискать надо! Я был о нём лучшего мнения, но этот осёл его явно не заслужил! – Парень хитро, с усмешкой, уставился на ровесницу, с удовольствием позволяя себе её разглядывать.

– Ты чего?! – мигом насторожилась школьница. – Опять за старое?!

– Нет, что ты! – поспешил он успокоить её. – Не обращай внимания! Хорошенькая ты! И человек хороший! Поехали?.. А то засиделись.

– Да, точно! Пора! – потянулась десятиклассница. – Здорово поболтали!

– Не вопрос, ещё как-нибудь поболтаем! – подмигнул ей Коробкин. – Только у меня к тебе просьба есть.

– Слушаю.

– Ты, Люба, пожалуйста, никому не говори… Ну, что я тебе нарассказывал…

– Конечно нет! – заверила его девушка. – И ты тоже о моих отношениях с классом никому не рассказывай, пожалуйста! Уж больно обидно.

– Я могила. Но у тебя, на мой взгляд, неправильная позиция, Люба. Вопрос не в том, что обидно, а в том, как ты будешь поступать с этим отношением и такими неприятными людьми, понимаешь?

– Я плохо дерусь…

– Не о драках речь. От помощи не отказывайся! Особенно когда тебе предлагают. Договорились?

Поспелова застеснялась, опустила глаза.

– Хорошо.

– Вот и отлично, что мы друг друга поняли!

Ребята уже сели на мотоцикл, как тихоня подпрыгнула:

– Ой, смотри!!!

– Что случилось?!

– Вон, на берегу, змея лягушку ест!!!

Денис направил фару на плиту. Точно: у самой кромки воды гадюка медленно заглатывала пойманную лягушку, ещё трепыхавшуюся в попытке спастись.

– Да, вижу. Странно. Ни змеи, ни лягушки не должны вылазить в собачий холод! В воздухе морозом тянет. А они охоту устроили – в декабре, за две недели до Нового года! Аномалия какая-то… Ладно, ну их! Поехали.

Взревел мотор, мотоцикл развернулся и вскоре исчез в темноте улиц.

Глава 14.

«Какая же я страшная! Как пугало… Это ж надо родиться настолько некрасивой!» – думала Люба, разглядывая себя в зеркалах, что висели над питьевыми кранами в небольшом тамбуре перед школьной раздевалкой.

У 10 «А» не было английского. Нового учителя для первой группы на замену уволившемуся до сих пор не нашли, а у второй группы пожилая англичанка ушла на больничный. Класс расползся по школьной территории, словно выводок тараканов. Кто-то сходил покурить в туалет несколько раз, кто-то топтался на улице, дыша свежим воздухом, кто-то отирался в столовой, а кто-то без дела слонялся по коридорам, дурачился и мешал сидевшим в кабинетах учиться.

«Морда плошкой! Щёки как у бульдога, а брови на брёвна похожи! Лучше яркие карие глаза, а не эти блёклые серые! И волосы тусклые! Ну что за цвет такой?! Фу! Плечи слишком широкие, бёдра совсем не круглые… Мама права, когда говорит, что я на тумбу похожа», – ругалась она чуть ли не плача. Взгляд скользил, цеплялся и видел одни недостатки, уродство. Люба с незапамятных времен свято уверовала, что некрасива, – комплименты пролетали мимо девичьих ушей. Поспелова игнорировала добрые слова, не веря ни в себя, ни другим.