Школа в Кармартене (СИ)

Дело шло к экзаменам, и по школе распространялась обычная предэкзаменационная суета. Первому курсу задано было написать астрономический трактат в стихах. Стихи проверял Мак Кархи, а астрономию – Мэлдун. Семикурсники, двигавшие во дворе отвал в рамках семинара по археологии, наткнулись в одном из слоев на очки Мерлина. Мерлин подошел, протер свои очки, удовлетворенно насадил их на нос, проставил всем практику по археологии и велел все закапывать. Седьмой курс долго еще после этого спорил, ко времени какого римского императора принадлежал слой, в котором нашлись очки.

МакКольм, долгое время неизвестно что себе думавший, порядком набычившись, подошел однажды к Финтану и с места в карьер сказал:

– Во время тектонического сдвига четыре миллиона лет назад, когда образовалось русло Аска.

– Что? – спросил Финтан.

– Край камня был отбит в результате того тектонического сдвига, – терпеливо повторил МакКольм. – А небольшой скол справа сбоку оставило копыто коня короля Георга IV, когда он охотился в этих местах. Ну, что скажете? Кто меня учил, что дикие камни, мол, не запоминают людей по именам? Что для них вся наша история – блошиная возня?

– Я пока еще ничему не училвас, Фингалл, – с расстановкой сказал Финтан. – А что, хорошо Георга помнит?..

– Отлично помнит, – с жаром подтвердил шотландец. – И надеется как-нибудь хорошенько его споткнуть… если выпадет удобный случай.

– Да, ошибся, признаю, – сказал Финтан. – Редкий случай злопамятности.

– Ну, так я теперь вроде как у вас в учении? – сурово уточнил Фингалл, который за весь последний месяц, как ни бился, ни на йоту не продвинулся в английском.

…Словом, у всех хватало дел к тому времени, когда в школу пришло распоряжение Министерства о закрытии школы.

* * *

Распоряжение о закрытии школы выглядело как обычная гербовая бумага с печатью. В ней не было сказано ни слова о Змейке, но, тем не менее, глаза всех здравомыслящих людей обратились немедленно на него. Он как раз стоял неподвижно под сводами галереи, поставив правую ногу на низенькую скамеечку. Вокруг суетились хлебопечки, которые снимали с него мерку для обуви.

– А теперь, Тарквиний, вы отчитаетесь на педсовете о вашей работе с комиссией, – ядовито сказал Курои. – Видимо, это была большая и трудная работа.

– Позвольте я лучше сделаю на заседании научный доклад на тему «Об умственной деятельности Курои, сына Дайре», – не менее учтиво ответил Змейк, снимая ногу со скамейки.

Начались крики. Вдруг, посреди всеобщей сумятицы, Мерлин хлопнул себя по лбу.

– Можете топтать меня ногами! – заявил он. – Ничего, что я старейший преподаватель школы, не стесняйтесь. Где только была моя голова! Ведь триста пятьдесят лет у меня вылетал из поля зрения один простой очевидный факт! Собираем педсовет. Через три дня, на заре, все как один, в тронном зале!.. То есть не в тронном, а в этом… где изразцы починки требуют… где гобелены пятьсот лет не стираны… ну, вы меня поняли. Ай-яй-яй, какой стыд!.. Тарквиний, но вы-то как могли?.. Ведь я-то считал вас образцом… всего на свете! Пойдемте, у меня к вам серьезный разговор. Вон там, за углом. Да, и то, что вы шьете обувь дорожную, – это очень правильно. Вот эта вот обувь вам очень скоро пригодится.

* * *

Таким образом внеочередной педсовет был назначен на 14 мая, старый праздник начала лета, – именно на тот день, когда профессор Курои традиционно сражался с чудовищем.

– И вы приходите, – настойчиво сказал Мерлин Курои. – Не беспокойтесь вы об этом вашем чудовище. Я найду кому его препоручить. Вы куда нужней на педсовете, поверьте мне.

Курои был очень доволен. Собственно, он догадывался, что на замену ему будет послан Гвин-ап-Нудд, который страдал от подобного же циклического мифа, только со своим собственным чудовищем ему приходилось встречаться каждый год в начале января. «Одним чудовищем больше, одним меньше… ну что, в самом деле, считаться по мелочам?» – пробурчал Курои и позволил Мерлину уладить это дело. Он и сам чувствовал, что предпочитает сидеть на педсовете, где будет разбираться предательство Змейка, чем тыкать в это время клинком в омерзительную пасть.

…Зловещим, но, по крайней мере, недвусмысленным знаком всем собравшимся показалось то, что Змейк на этот педсовет не пришел.

Мерлин, видя, что никто другой не берет слова, начал все-таки речь:

– Я вот хочу, кстати, сказать о Тарквинии. Привыкли чуть что все на Тарквиния вешать. Все время слышишь о нем какую-то ерунду: и Кромвелю-то он служил, и Лукрецию изнасиловал…

В дальнем углу завозился Морган:

– Э-э, позвольте… Лукрецию, если я не ошибаюсь, это все-таки не наш Тарквиний?.. – громким шепотом спросил он Финтана.