Школа выживания

– Ведьмаки покрывают руки татуировками и называют их фамильярами, – пытала я, а потом добавила со значением: – Иногда рисунки исчезают…

Мне ведь не показалось, что уголок губ господина преподавателя дернулся в кривоватой усмешке?

Он развернулся к доске и начертал слово на абрисском языке. Народ зашушукался, догадываясь, что на их глазах происходило что-то скандальное, но, что именно, разгадать не выходило. В отличие от других адептов, я без сложностей прочитала слово. Он написал: «Паладин».

– Фамильяр – боевой дух-хранитель, способный принимать любую форму, – последовало короткое объяснение. – Форму меча, метательного ножа, кнута…

– Змеи, – подсказала я.

– Или сущности, – согласно кивнул лектор. – Магия высшего порядка. Чтобы вы понимали, в отличие от Тевета, где сила света не зависит от родословной, в Абрисе все решает наследственность. Сила магии всегда стремится к нулю. В смешанном браке между колдуном и человеком всегда рождается человек. У родителей со слабым даром ребенок не сможет позволить себе боевую руну, будет вынужден стать травником. Боевых магов верховной касты единицы. Их называют паладинами и именно им даруют фамильяры. Всех остальных, не говоря уже о людях без дара, сложная магия просто убьет. У кого-то есть вопросы по теме лекции?

Вудс обвел притихших адептов вопросительным взглядом.

Мысли разбегались – не собрать в кулачок. Почему каждый раз после очередной попытки его поддеть я оставалась шокированной до нервического тика какой-нибудь неприятной правдой? Как будто на едва заметный щелчок по носу получала в ответ мощный удар пыльным мешком по затылку.

– Постойте, господин преподаватель! Вы только что произнесли «верховная каста»…

Совершенно точно, глядя на меня, можно было легко предположить, насколько я ошеломлена смыслом его по большей части коротких фраз, словно разрезавших воздух.

– Как правило, паладинами становятся сыновья в правящих кланах. Только после получения фамильяров они наделяются реальной властью, – пояснил он. – Что вы еще хотели узнать, госпожа Уварова?

А есть что-то еще?! Я и сегодняшние признания буду переваривать до конца следующей седмицы. Надеюсь, что не умру от заворота кишок.

– Они охотятся на Голубую кровь? – все-таки не удержалась.

– Нет, Валерия, – покачал он головой. – Всех боевых магов, тем более паладинов, с детства учат убивать обладателей Истинного света. Не думаю, что нужно объяснять разницу.

По коже прошел мороз. Я поймала себя на том, что вовсе не дышу.

– А можно еще вопрос? – поднял руку один из артефакторов.

– Прошу. – Оливер мгновенно потерял ко мне интерес.

– Про этих палантинов… – Народ зашелся истеричным смехом, и парень исправился: – В смысле паладинов, или как там их называют, надо будет отвечать на экзамене?

– Это внеклассное чтение специально для любителей скататься в Абрис, – усмехнулся Вудс. – В темном мире очень трепетно относятся к традициям. Вы сможете узнать некоторые тонкости из сочинений Эррона Вудса и тогда, может быть, в следующий раз подумаете, прежде чем запрыгнуть в магические ворота.

– Сочинения Эррона Вудса, говорите? – выкрикнул кто-то из скользящих.

– Именно.

– То есть вашего предка?

– Верно.

– Продвигаете своих, господин преподаватель? – подколол шутник.

Ответить на остроту лектор не успел – по коридору рассыпался переливчатый звон колокольчика, объявившего об окончании занятия, и народ принялся собираться. Аудитория ожила, наполнилась разговорами и движением.

– Не забудьте об эссе! – повысил голос Вудс.

Из-за мерцающей на доске руны я была не в состоянии оторвать взгляда от его фигуры и продолжала сидеть на месте, дожидаясь, когда невольное заключение закончится. Он как будто специально вложил магии больше, чем того требовала ситуация, или не умел правильно рассчитывать силу света? Можно было бы и самой потушить знак, но с такого расстояния я бы наверняка сожгла половину доски, а за порчу университетского имущества адептов отстраняли от занятий. Пришлось наблюдать, как привлекательного преподавателя окружили первокурсницы и принялись наперебой задавать незначительные вопросы.

И это было совершенно нелогично, но перед мысленным взором снова и снова появлялся Кайден в дорогущем пальто, стоящий перед раскрытыми воротами знахарского дома. Свет от фонаря на крыше шикарного экипажа озарял его замкнутое лицо, а я слишком злилась, чтобы понимать, что, кажется, начинала влюбляться в человека, способного свернуть мне шею одним неуловимым движением…

– Вы что-то еще хотели спросить, Валерия? – вывел меня из тяжелых раздумий Вудс. Он стоял внизу, возле преподавательской кафедры, прятал руки в карманах брюк и вопросительно изгибал брови.

– Вы забыли загасить руну, – сдержанно объяснила я. – Сильно обяжете, если погасите ее прямо сейчас.