Школа выживания волчицы

– От моей комнаты нет. Есть специальный кабинет, куда приходят заниматься студенты после занятий, если есть необходимость. Но лаборант записывает всех, кто туда пришел, такое правило.

– Почему?

– Внутреннее правило кафедры. У нас несколько лет назад неприятное происшествие было, два идиота голову вынесли в пакете и по городу гуляли с ней, а потом у ларька бросили. Кафедру оштрафовали, заведующему выговор, студентов еле нашли и отчислили. С тех пор заведующий требует пофамильный список всех, кто приходит готовиться после занятий, – объяснила я. Ряжская кивнула:

– А-а, я слышала что-то. То есть посторонний человек совершенно точно не мог сюда попасть?

– По идее – нет. Но поручиться, конечно, не могу. А скажите, труп – криминальный?

– Навскидку вроде нет, точнее эксперты после вскрытия скажут.

– Странно.

– Что?

Я не могла объяснить, что именно мне кажется странным. В каждом действии должен быть какой-то смысл. А какой смысл в том, чтобы засунуть труп в ванну с формалином в кабинете нормальной анатомии? Особенно если труп не криминальный? Только напугать. Но кого? Меня? Это не смешно. Кого-то из студентов? Вообще не вариант – нужно точно знать, что человек занимается в этой аудитории и первым найдет труп. Но и тут не вариант, что нашедший испугается, если только… Если только это не его знакомый. В смысле если студент не был знаком, так сказать, с трупом при жизни. Глупо, но это, как мне показалось, единственное объяснение.

Все это я изложила Ряжской. Та слушала, не перебивая, и смотрела куда-то в стену, словно там виднелся ответ на все вопросы.

– Н-да, – произнесла она, когда я закончила. – Понятнее не стало. Ладно, будем искать. Спасибо вам, Александра Ефимовна.

– Не за что. Занятий, как я понимаю, сегодня уже не будет?

– Нет. Мы сейчас закончим и заберем труп, но экспертам еще нужно будет поработать в аудитории.

– Я могу быть свободна?

– Это вы у своего шефа спросите. Я все, что хотела, у вас спросила. Но если будут вопросы, позвоню.

Ряжская попрощалась и вышла из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь. Я же подперла кулаком щеку и задумалась. А ведь действительно, кому нужна такая бессмысленная акция, особенно если окажется, что труп не криминальный? На месте следователя я бы хорошенько потрясла нашу лаборантку Лену, существо довольно безмозглое и легковесное. Она работала у нас на кафедре уже пятый год в надежде поступить на лечебный факультет, но всякий раз аккурат к моменту вступительных экзаменов у нее что-то случалось в личной жизни. Заведующий первые два года пытался помочь, но когда Ленка просто не явилась на собеседование из-за ссоры с очередным кавалером, довольно жестко попросил больше к нему не обращаться. Балл за ЕГЭ у нее был на нижней границе, и всякий раз находилось довольно много абитуриентов с более высоким проходным, а Ленка оставалась за бортом. На что она надеялась, мне лично было совершенно непонятно, но она не увольнялась с кафедры и продолжала драить полы и выдавать ключи и препараты студентам за весьма символическую зарплату. И если бы мне зачем-то потребовалось подкинуть труп в ванну, я обратилась бы как раз к ней и посулила некоторую сумму денег. Вероятно, так поступил и тот, кто этот труп и засунул. Осталось понять, кто и с какой целью.

В сумке зазвонил мобильный, я полезла туда и как-то вскользь отметила, что чего-то в ней не хватает. Но телефон трезвонил, и я нажала кнопку ответа. Это оказался папа.

– Санька, ты сегодня поздно?

– Похоже, что скоро приеду.

– Что-то случилось? – по моему голосу папа всегда почти мгновенно мог сказать, как у меня дела, и скрывать смысла не было.

– Да, здесь на кафедре… В общем, не по телефону, дома расскажу. А ты что-то хотел?

– Ты не знаешь, где Акела?

О-па. А я-то думала, что он по папиным делам куда-то уехал в такую рань.

– Разве ты ему ничего не поручал?

– Я? С чего?

– Да так, он куда-то уехал еще до того, как я проснулась, думала, что это ты его отправил.

Папа помолчал, и я услышала, как щелкает зажигалка:

– Пап, ты опять? Тебе курить врачи запретили.

– Еще чего мне врачи запретили? Водку пить и чифир заваривать? Не больно-то я их слушал, когда… Ты лучше вот что мне скажи, с Акелой у тебя точно все нормально? Не ссорились вчера?

– Папа, почему как только Сашка куда-то срывается с утра, так в этом непременно должна быть виновата я?

– Просто я тебя неплохо знаю, – я почти увидела, как папа довольно улыбается, сидя в кресле своего кабинета в банке. Он считал, что характером я удалась в него, хотя по крови и не родная.

– Значит, я тебя разочарую. Нет, мы не ссорились.

– Н-да. Ладно, ты тогда домой поезжай, а Соню Никита заберет. Я подъеду часам к шести, скажи Галине, пусть мяса никакого не готовит.

– Скажу.