Школа жизни

По возвращении из Коврова мы рассказали о результатах поездки на собрании актива, подзадорили наших ивановцев. И соревнование разгорелось. Каждый день приносил вести о трудовой инициативе людей.

Коммунисты паровозного депо станции Иваново стали водить тяжеловесные поезда без набора топлива и воды на промежуточных станциях. Электросварщица машиностроительного завода Дедова выполнила норму на триста процентов. Помощник мастера с Большой Ивановской мануфактуры Александр Мухин, добившийся высоких показателей, рассказывает о своем опыте на соседней фабрике…

Неожиданно мы обнаружили «неподнятую целину» в работе с людьми.

— У нас в городе свыше шестисот коммунистов почти полностью оторваны от партийной жизни. Каково? — сказал мне однажды Степан Ефимович Комяков.

— Что это значит?

Коммунисты, о которых шла речь, из-за преклонного возраста, инвалидности, болезни или по каким-либо другим причинам стояли, по сути, в стороне от тех дел, которыми жила городская партийная организация.

— Некоторые из них, — продолжал Комяков, — даже не всегда посещают партийные собрания. Но таких немного. Большинство с претензией к нам. Говорят, что про них забыли и чуть ли не умышленно отодвигают на второй план. Что, мол, со старых возьмешь… А ведь среди них участники подпольной революционной борьбы, ветераны Октября, герои гражданской войны, герои труда.

— Что же вы предлагаете?

— Они могли бы принести большую пользу, особенно в работе с молодежью. Надо потолковать с ними, выяснить, чем они сами хотят заниматься.

Так и сделали. Работники райкомов и секретари парторганизаций стали периодически собирать коммунистов-пенсионеров, утверждать их агитаторами. Ветераны революции и гражданской войны проводили беседы с молодежью, нередко приглашали юношей и девушек к себе домой. Сотни идейно закаленных коммунистов были приобщены к общественно-политической жизни, стали оказывать большую помощь партийным организациям в воспитании трудящихся.

Недооценили мы один важный участок работы. Когда санитарные поезда прибывали на станцию, для перевозки раненых в госпитали срочно предоставлялся транспорт, на помощь обслуживающему персоналу госпиталей приходили женщины-работницы, домашние хозяйки, студенты.

Так повелось с первых дней войны. А вникнуть поглубже в жизнь госпиталей нам не приходило в голову. Почему-то считали, что там все благополучно.

Как-то пригласил меня уполномоченный КПК по Ивановской области Виталий Григорьевич Татаринцев и дал прочесть докладную записку. Вырисовалась неприглядная картина беспорядков и скученности в госпиталях. Мало помощи им оказывали шефствующие организации.

Ответственными за работу в госпиталях были Курочкин и Никитин. Докладную Татаринцева они прочитали в угрюмом молчании, и никто оправдываться не стал. Стыдно было смотреть друг другу в глаза… Примерно через месяц недостатки в работе госпиталей были устранены.

Но правду говорят: пришла беда — отворяй ворота. Привычка просматривать газеты сразу же, как приходишь на работу, свойственна, конечно, не мне одному. Но случается, придет с утра человек с неотложным делом, закрутится рабочий день, и газеты остаются не развернутыми. Так и в тот день получилось. Объяснялись с директором одного завода по поводу невыполнения плана — вдруг телефонный звонок.

— «Известия» читал? — спрашивает меня Георгий Николаевич Пальцев.

— Еще не успел.

— Прочитаешь, позвони.

В статье «Планы и действительность» резкой критике подвергалось положение дел с благоустройством в нашем городе, запущенность коммунального хозяйства. Я позвонил Лахтину.

— Уже прочитал, — сказал Петр Иванович. — Сидим и думаем, что делать.

Обсудили статью, наметили, что сделать в первую очередь. Снова телефонный звонок, из обкома.

— Небось стыдно? В Севастополе не в таких условиях занимались благоустройством.

Упрек был правильным. Я молчал.

Нередко бывает, что толчок извне побуждает по-настоящему взяться за дело. К нашему стыду, так было и на этот раз. Бюро горкома и горисполком объявили месячник по благоустройству города. В нем приняло участие все население — рабочие, служащие, домохозяйки, студенты, дети.

Накануне Первого мая вместе с Лахтиным, Ворониным и председателями исполкомов двух смежных районов — Фрунзенского и Октябрьского — Ясневым и Концовым обходили мы улицу за улицей. День был воскресный, повсюду работали люди. Собирали мусор, грузили его в машины, повозки, тачки и везли на свалки, белили здания, ремонтировали и красили ограды, перекапывали газоны, клумбы, сажали деревья.

За две недели город словно помолодел. Но мне казалось, чего-то не хватает. Наконец понял.

— Что? — удивленно спросил Лахтин.

— Деревья не побелили!

— Зачем их белить?

— Это наряднее и для деревьев полезно.

На другой день Лахтин сообщил: специалисты из коммунального отдела считают, что побелка стволов деревьев пагубно отразится на них.

— А почему же на юге белят?