Школяр

За телегой на лошадях восседали новосветские посланники вместе с Эшей, одетой как служанка и приютившейся в седле за спиной Ирения. За ними в лесу, от которого их отделяли сотня шагов, укрылась дружина Ричарда Фитцсаймона. Принц Эдвард, в просторном монашеском плаще с капюшоном, правил телегой.

Заскрипели ворота, поползла вверх решетка-портикул. За воротами показались солдаты в зеленых с черным одеяниях. Они выглядели неприветливо, держались настороженно и скомандовали ожидающим заходить. Тут они заметили винные бочки и, повеселев, крикнули что-то на французском, на что принц бросил им что-то добродушное. В ответ раздался хохот.

Телега беспрепятственно въехала в ворота, за которыми всё было примерно как в Кастельно. И вторые этажи строений, выдвинутые так, что почти смыкались над мостовой, и вымощенные булыжником кривые улочки, поднимающиеся наверх, и площадь, и крытый рынок, и замковый корпус впереди, и еще одни ворота с поднятой решеткой. Решеткой, которой нельзя было дать опуститься.

Замки в Старом Свете были центрами деловой и общественной жизни, туда постоянно приходили и уходили люди, которым нужно увидеть правителя или доставить товары. Охранять их днем не было причин. Но ворота этого замка охраняли четверо ратников. У Филя защемило в груди от плохого предчувствия.

Проникшие в замок воины в монашеских плащах тихо покинули бочки на пустынном участке очередной улочки. Часть из них отстала и исчезла из виду. Затем принц Эдвард соскочил с телеги и направился вверх по ступеням главной лестницы, рядом шагал верный Джеффри Мортимер.

Эша слезла с седла и поспешила следом, не оглядываясь. Бросив коней на произвол судьбы, Ян, Ирений и Филь старались не отстать.

«Идем как к себе домой», — беспокойно думал Филь, ошеломленный беспорядочной роскошью вокруг. Её тут было больше, чем у англичан: полотнища сверкающих золотым и серебряным шитьем гобеленов покрывали стены, отбрасывая блики на высокий потолок. Помещения были так красиво и богато оформлены, что больше напоминали женские покои.

Они вошли в большой зал с гигантским изукрашенным камином, чья позолоченная решетка сверкала так, что резала глаза в утреннем свете. Перед камином стоял стол, накрытый когда-то белым полотном, уделанным соусами и вином, с грудами обглоданных костей на нем и заляпанной жиром золотой посудой. Под столом на полу храпело человек двадцать слуг вперемешку с несколькими господами, судя по одежде.

Было заметно, что погуляли здесь на славу. Выпили, наверно, даже вино, что предназначалось на долю рядовых ратников, то-то они обрадовались. Джеффри Мортимер сделал принцу знак следовать за ним и нырнул в малозаметную нишу с лестницей в левой стене зала. Эша повела остальных дальше.

В замке было тихо. Никто не встретился им на недолгом пути к тяжелой двери, обитой металлом, в два раза выше Филя.

Скупо улыбнувшись, Эша достала из недр платья увесистый ключ и сунула его в скважину. Ирений обнажил солдатский меч. Ян достал свой, держа его в опущенной руке, чтобы не выдать неумение им пользоваться.

Раздался щелчок, и Эша толкнула дверь ногой. Филь уставился внутрь квадратной комнатки без окон, свет в которую проникал через узкие наблюдательные щели.

С обширной кровати, состояние которой свидетельствовало о беспокойной ночи, на визитеров смотрел сильный красивый мужчина. В его руке был зажат короткий меч. Мгновение он сидел недвижимо, оценивая обстановку, затем вскочил на ноги, сорвал с лежавшей рядом девицы простыню и обмотал её вокруг левой руки. В остальном он был в чем мать родила.

Одежды на девице было не больше. Проснувшись и вскрикнув от испуга, она, не имея ничего под руками, прикрылась густой копной волос.

— Здравствуй, Вальрам, — тихо сказала Эша с порога. — Помнишь меня?

Она бросила пару фраз девице. Без знания языка было ясно, что Эша недвусмысленно приказала ей убираться. Та подобрала с пола платье и вылетела в открытую дверь. Вальрам Арлонский проводил её взглядом и застыл статуей, не шевеля ни единым мускулом.

— Ну конечно, Филиппа, — ответил он с укоризной. — Как я мог тебя забыть?

— Прошло столько времени, что в этом не было бы ничего странного!

— Никогда, Филиппа, — заверил он с убежденностью, способной поколебать любое сомнение. И тут же сдержанно осведомился: — Ты пришла меня убить?

— Нет, — сказала Эша, вскинув голову как её старшая сестра, когда отчитывала Филя. — За то, что ты совершил, ты предстанешь перед судом Нового Света.

Глаза шевалье расширились от удивления. Он еще раз смерил взглядом Ирения, Яна и Филя, затем пожал плечами и спросил:

— Штаны я могу надеть?

Разрешение было даровано, и, положив меч на постель, он принялся одеваться. Его покладистость тревожила Филя, свидетельствуя об уверенности, что замок им не покинуть. Пусть у Эши в рукаве имелась пара козырей, но еще неизвестно, удастся ли ей зажечь здесь раковину.

— Жаль, — проговорил тем временем шевалье Арлонский. — Ты уверена, что это не исправить? Я готов поделиться с тобой добычей от реализации твоей идеи!