Читаем Школьные годы – чудесные годы… полностью

Дополнительная информация:

Как показала жизнь, учителя действительно были правы. Знание иностранного языка обязательно пригодится человеку. Жаль, что в то время мы этого не понимали.

В жизни у меня случилось так, что пришлось пять лет жить в Германии. Как я жалел о том, что плохо учил немецкий в школе, да и институте тоже.

Когда жил в Германии, то очень четко изучил одну фразу «цвай бире, унд еин дюпель», так как часто приходилось посещать гаштеты. А в остальном приходилось с «камарадами» объясняться на пальцах. Хотя, конечно, я старался напрягать свою память, чтобы вспомнить немецкие слова, пытаться построить предложения и объясняться с немецкими друзьями.

Когда посещали магазины или ходили на «дружбы» к немцам, или просто шли по городу, посещали рестораны и гаштеты, где за бокалом пива часто приходилось «разговаривать» с немцами – было очень стыдно за себя, что семь лет я изучал немецкий язык, а толком поговорить не мог. А о том, что сколько мог получить дополнительной информации, читая газеты, журналы, посещая выставки и музеи, говорить – не приходится.

Но надо сказать, что жизнь заставляла все равно пытаться разговаривать. Приходилось заглядывать в словари, строить предложения по разговорнику и так объясняться.

Помню, подолгу службы пришлось с солдатами целый месяц работать в немецкой деревне, отгружать картофель в Советский Союз. Приходилось решать производственные вопросы с руководством кооператива, переводчика рядом не было. Кое-как, при помощи русско-немецкого разговорника, я все-таки пытался что-то сказать немцам. Если не хватало слов, объяснялись на пальцах и надо сказать, что все-таки сумел решить с ними все вопросы. Немцы меня даже наградили грамотой за добросовестную работу.

В жизни мне пришлось два раза испытать стыд из-за незнания немецкого языка. Первый раз, когда был в Польше и посетил музей-лагерь «Освенцим», и второй раз, когда служил в Германии. Вот тогда я вспоминал своих учителей, которые учили меня немецкому языку. Так что Татьяна Михайловна Дудина была права, т. к. строго спрашивала нас за знание немецкого. Нужно было еще строже спрашивать, может тогда бы дошло и до наших «дурных» голов, что иностранный язык, если ты собираешься учиться дальше, и будешь пытаться устроить свою карьеру, рано или поздно тебе может пригодиться.

3 сентября, понедельник. 1962 г.

Сегодня практика, но вместо нее была экскурсия на завод. Меня выбрали старостой, я и сам не ожила такого. Преподаватель назвала мою фамилию. Видимо Элеонора наговорила что-то, и она спросила: «Кто Поздеев?»

На заводе побывали во всех цехах. Впечатление осталось хорошее. Особенно понравился какой-то специфический запах завода.


21 сентября, пятница. 1962 г.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее