Школьные истории

Но мне захотелось добавить и свою мысль. Поэтому я тут же сказал:

— Неверное, здесь жили приезжие.

Мы перевернули второй ящик и высыпали его содержимое рядом с содержимым первого ящика. Ногой я ещё немного пошивырял по стёклам. Что с ними делать? Не знаем. В общем, ничем не поживились.

Вы хотите знать, что бы сегодня я отдал за возможность вновь зайти в этот сарай спустя тридцать лет? У меня нет ничего. Только жизнь, но она мне не принадлежит всецело. И потом, если бы и можно было бы поменяться, то какой в этом смысл? То, что мы видели тогда с Павликов в этих ящиках, нужно живым, а не мёртвым. И оно, кстати, не имеет цены. Да-да, для меня во всяком случае. Поэтому мне и нечем заплатить.

Последние годы я работаю в музее. Занимаюсь сканирование старых негативов. Тех, которые каким-то образом уцелели. Коллекции неизвестного фотографа из нашего с Павликом города не повезло. Сегодня я могу говорить, что нам повезло — мы это видели. Павлик видел какого-то старичка на чердаке храма. Он стал священником. На меня же сильное впечатление из детства произвели эти битые стёкла, предназначение которых я тогда не понимал. Но жизнь привела меня к ним снова.

* * *

Может ли сон повлиять на человека? Вернее будет сказать — тронуть его душу. Мы с Павликом в этом совершенно убеждены. Мне приснился однажды такой сон, когда я стал вполне зрелым человеком.

Шли киносъёмки. По сюжету положительный герой фильма должен был сразиться в рукопашную с несколькими врагами. И меня пригласили на замену, как человека, обещавшего классно поставить сцену боя. Время действия и образы врагов я умышленно не сообщаю, ибо не это главное.

Будущие мои враги, которых я должен был победить в кадре, искоса посматривали на меня, мол, откуда такой взялся? Я решил продемонстрировать кое-что, и когда все были заняты съёмкой подготовительного эпизода, полез по лесам на какую-то старую башню.

Итак, во сне я очень хорошо помню, как выглядела эта башня. Она была сложена из больших камней и внутри не имела перекрытий. Со временем конструкция расшаталась и изнутри её укрепили строительными лесами. Вот по ним-то я и решил добраться до верха и выглянуть в проём. Полез.

На половине пути оглянулся, чтобы посмотреть вниз. Ужас охватил меня. Леса подо мною осыпались, шаткая конструкция начала дышать. Начала своего пути я не увидел — оно скрылось в темноте бездны. Я посмотрел наверх и вдруг обнаружил, что не вижу света. Таким образом я оказался висящим внутри башни между двумя бесконечностями. Продолжать лезть наверх было бессмысленно. Инстинкт подсказывал, что нужно возвращаться назад, то есть спускаться вниз.

Когда большой камень оторвался от кладки и полетел вниз, я замер и прислушался. Удара о землю так и не услышал. Что было делать? Я запаниковал. Путь вниз был отрезан, а наверх лезть сил не оставалось, да и страх парализовал меня. Я решил закрепиться на месте и ждать помощи — вдруг кто-то вспомнит обо мне.

Жёстко закрепиться мне не удавалось. Конструкция по прежнему дышала и осыпалась. Нужно было срочно покидать опасное место, но в какую сторону лезть? Я почувствовал, что руки стали лихорадочно хвататься за всё подряд. Но за всё, за что они не схватились, отрывалось и ускользало и в ту же секунду пропадало в бездну. Это конец. Скоро и мой черёд.

Так Господь наказал меня за гордыню, с которой я приехал на эти съёмки, будь они трижды неладны.

Подумав об этом, я схватился за кусок провода, торчавший из стены. Немного он помог мне. Оборвавшись, канул в бездну. Ещё какое-то время я хватался за самые разные предметы, буд-то нарочно дразнящие меня. Они появлялись из стены, предлагая себя. Но как только я думал, что крепко держусь, сама стена отторгала их. Вскоре в ногах появилась слабость и я приготовился к погибели.

Тут снова ухватился за какую-то верёвочку и чувствуя, что она стала выскользать из стены, закрыл глаза и приготовился к полёту в бездну. И последней моей мыслью оказалась мольба ко Господу. Это я хорошо помню, как со слезами и ни о чём более не думая, не помышляя, я прошептал: Господи! Протяни руку Свою.

В последний раз я открыл глаза, чтобы увидеть небо. Конечно же внутри этой башни никакого неба не было. Но я увидел более неба. Я увидел, что верёвочка, за которую я держался, не кончается. Она плавно опустила меня и как только ноги встали на твёрдую почву, я проснулся.

Была глубокая ночь. Я долго ещё лежал и думал. Мне было хорошо на душе.

* * *

У моего двухлетнего сынишки есть бегемотики. Один большой бегемотик, величиною со взрослую ладонь, а другой совсем крохотный, величиною со спичечный коробок. Сынишке очень было интерестно узнать, как они попали в наш дом. Известно как. Это была очень простая история.