Школьные тайны и геометрия первой любви. Американские приключения русской учительницы

Я приехала домой и задумалась. Так хотелось поговорить с кем-нибудь своим, понимающим. Но с моими русским подругами, жёнами американцев, в последнее время связь потерялась.

Вернее, дело обстояло куда загадочнее и хуже. Они стали исчезать. Первой пропала самая светлая, верная, и, как часто случается, невезучая подруга, Маринка. Потом Лена – художница из Санкт Петербурга. Затем пришла очередь Наташи – жены очень богатого и очень старого американца, тратящего деньги на две любимые вещи: раритетные автомобили и пиво. Предстояло с этим разобраться. Они ведь могли просто сменить место жительства, номера телефонов и не сообщить. Как выяснится потом, тревожилась я ненапрасно. Но это тема для следующей книги. Для взрослых.

Я погрузилась в чтение. Своей любимой книги: «Лето перед закатом» Дорис Лессинг. Той самой английской писательницы, которая получила Нобелевскую премию за лучшее знание мира женщины. Я, если и могу сравнить кого-то с Л. Н. Толстым, – то только её. Особенно её «Записную книжку».

Когда не с кем поговорить, я разговариваю о мире с героями любимых книг. Вернее, это они со мной говорят. И зачастую так умно и тонко, что мир открывается совсем другими сторонами. Самыми интересными и неожиданными. И жизнь становится опять прекрасной.

Глава 38. Укол в сердце и маленький «коп под прикрытием»

Дерек поднялся во весь рост и крикнул полицейским:

– Ребята! Обойдётесь без меня? Мне дело одно надо провернуть.

– Давай, проворачивай свои делишки. Мы тут и сами справимся.

Журналист поспешил к ферме. Чем ближе он к ней приближался, тем тревожнее становилось у него на сердце. Что-то его мучило: либо предчувствие, либо подсознательное чувство невыполненного долга. Иногда ему казалось, что он должен что-то понять, чтобы что-то очень важное не пропустить. Он не знал, что это было, но абсолютно точно знал, что надо делать.

Через колючий забор он перемахнул на удивление легко. Собака молчала. Двор выглядел унылым пристанищем безнадёжности и безысходной тоски. Было очень тихо, серо и грязно.

Он прислушался. Из сарая доносились слабые шорохи. Он вспомнил о дырке в стене, которую упоминала Ли. Оказалось, что он приземлился как раз напротив неё.

Девушку он увидел сразу. Она безжизненно, как снятый с витрины манекен, лежала на грязном полу.

Дерек позже с трудом вспоминал, что произошло. Ураган ярости бросил его к дверям строения. Он даже не стал её открывать: просто сорвал с петель. На него с ненавистью смотрели цыганские глаза пёстро одетой и ярко накрашенной женщины.

Дерек одним прыжком оказался напротив вызывающе наглого лица и, вывернув её правую руку так, что она взвыла, приставил к её виску наконец-то пригодившийся кольт.

– Слушай, ты уйдёшь на все четыре стороны, если скажешь, что ты с ней сделала.

Цыганка молчала. Дерек завёл руку выше, она истошно закричала, но так и не заговорила.

Вдруг он почувствовал, что кто-то теребит его за полу куртки.

– Кто бы там ни был, встань напротив меня и скажи, что от меня хочешь.

Дерек знал, что оборачиваться ему нельзя. Он потеряет контроль над ситуацией. Но тот, кто тихо дышал сзади, видимо, очень боялся попасть на глаза цыганке. В следующую секунду Дерек понял, что этот некто что-то положил ему в карман.

Это была пустая ампула из-под сильного обезболивающего, которое в больших дозах вызывало искусственную кому.

Цыганка его больше не интересовала. Он оглушил её тяжёлым ударом и с ужасом осознал, что впервые в жизни он учинил расправу над женщиной. Но выхода не было. Когда он связал её так, что даже дыхание причиняло ей боль, Дерек проверил лежавшего в углу охранника. Тот слабо дышал, но шевелиться не мог.

Он привязал преступников спинами друг к другу, и, отдышавшись, стал звонить шерифу.

– Босс! Подробности потом. Сейчас помощь нужна. Профессиональная медицинская консультация. Срочно!! Анестезиолога.

Врач говорил так спокойно и уверенно, что у Дерека отлегло от сердца:

– Молодой организм справится с указанной вами дозой без значительных последствий. Она будет в бессознательном состоянии ещё 2—3 часа. Потом начнёт шевелиться. У неё будут жуткие головные боли и сухость во рту. Приготовьте чистой воды. Обезболивающих давать нельзя. В ней и так много химии. Холодные компрессы и спокойная обстановка – всё, что ей будет нужно, чтобы придти в себя.

Дерек огляделся. Его мутило от того, что он видел: стеклянные, безразличные ко всему глаза. Измождённые, рано постаревшие лица. Но не это было самым тягостным и гнетущим. То, что его по-настоящему испугало – была покорность. Какая-то нечеловеческая. За гранью его понимания. Та, с которой овца идёт на заклание.

В этот момент он расслышал клаксон автомобиля и поспешил на улицу. Ворота удалось открыть сразу, а вот успокоить нацелившихся на него полицейских – только с третьей попытки. Они никак не ожидали, что ворота им откроет сам журналист, и отказывались верить собственным глазам.