Шлак

— Ты тоже учись, — сказал бригадир, плавно трогаясь с места. — Наше сотрудничество строится на принципе взаимозаменяемости. Подранят меня или ещё что, кто поведёт? Тут главное за аккумуляторами следить. Зарядки хватает на сто километров, плюс минус ещё несколько. Если подсела батарея, возле каждого трансформатора есть система подзарядки. Подсоединяешь плюс к плюсу, минус к минусу. За два часа зарядится целиком.

С парковки Рыжик повернул направо, оставив далеко в стороне угольный склад и Петлюровку. Ехали не быстро, километров тридцать в час. Дорога походила на стиральную доску, броневик подскакивал на выбоинах, и стрелка спидометра истерично металась из стороны в сторону. С полчаса простояли на переезде у поворота к терриконам, ждали, когда пройдёт состав с углём. Машинист поезда не торопился, бесконечное множество раз сдавал назад и возвращался. Я смотрел вдаль за рельсы. Там возвышались шахтные постройки, дымили трубы, гремел паровой молот. Промзона походила на муравейник: люди, люди, повозки, постройки, снова люди. Всё мирно, обычно, словно и нет никакой статусной лестницы, тварей, шлака и забегов по городским улицам без единой надежды на победу. Может быть не так уж и не прав Гук, утверждая, что в Загон стоит очередь из желающих получить вид на жительство?

Состав наконец-то пропыхтел в сторону склада, и Рыжик надавил газ. Дорога вывела к очередной железнодорожной ветке, вдоль которой мы доехали до ворот.

В этой части Загона мне ещё не доводилось бывать. Терриконовая стена возвышалась, кажется, чуть выше, чем у Радия. По гребню были оборудованы такие же укрепления, у ворот охрана. Мы проехали не останавливаясь. Рыжик махнул бойцу с двустволкой, тот ответил кивком. Через три километра вывернули на широкую дорогу. Асфальт сохранил остатки разметки. На обочине стоял дорожный знак дополнительной информации: Обводное шоссе. Дорога старая, но по-прежнему в хорошем состоянии. На покрытии заплаты, значит, следят. На поворотах указатели, по обочине тянулись электрические столбы и верстовые указатели. С левой стороны почти вплотную к шоссе подходили городские постройки.

Через десять километров справа показался бетонный забор, обнесённый колючей проволокой. За ним одно-двухэтажные строения. Через каждые сто метров вышки. Между ними КПП и красный транспарант над воротами:

Тем, кто за нас, мы протягиваем руку!

— Анклав, — пояснил Рыжик. — Здесь раньше воинская часть была, теперь редбули сидят. Слышал про таких?

— И даже видел.

— Поосторожней с ними. Ребята горячие, особенно их комиссарша. Наташка… забыл фамилию…

— Куманцева.

— Ага, вроде того. Она у них за главного. Комиссар обороны.

Возле КПП стояла группа людей в гимнастёрках. Один снял с плеча автомат, вышел вперёд. До него было не больше тридцати метров. Мы зацепились взглядами. Не уверен, но мне показалось, что это один из тех, кто стоял с комиссаршей на железнодорожной платформе. Он дёрнул подбородком… Да, точно он. Тот, который с пулеметом.

Минут через двадцать выехали к развязке. Впереди широкий арочный мост через овраг, одна полоса отходила вправо, и вдоль обрыва устремлялась к лесу, вторая резко сворачивала влево и терялась меж тяжёлых кирпичных строений.

— Овражный проспект, — кивнул в левую сторону Рыжик. — По нему в самый раз до резервной электростанции доедешь.

— Это где Сотка?

— Ага. Только она с другой стороны оврага.

— А почему с ней надо здороваться?

— Примета такая. Не я придумал. Иначе удачи не будет.

На повороте стояла трансформаторная будка. Грузовик остановился напротив неё, один из ремонтников вышел, повозился внутри минут пять и вернулся.

— Всё, отключил, можем ехать.

Рыжик направил броневик на мост. Длина — я прикинул на глаз — метров триста, вполовину короче того пешеходного, под которым я нашёл танк. Вот бы куда попасть, набрать патронов, взять пару гранат.

— Мы до Сотки доедем?

— Нет, — покачал головой Рыжик. — Не наше царство. Там кабель проложен по канализации и доходит до Северного поста.

— Большая канализация?

— Под всей северной частью. Город под городом. Туда лучше не соваться.

— А до Квартирника далеко?

— От моста километров семьдесят будет.

Метров через пятьсот за мостом показались дома. Придорожный посёлок. На въезде висела покосившаяся вывеска: «Придорожный». Название соответствовало расположению. В центре двухэтажное кирпичное здание с выломанными дверями и выбитыми окнами. Какой-нибудь бывший сельсовет. Газоны заросли травой и кустарником, перед крыльцом следы кострища, пустые консервные банки, обрывки бумаги, несколько старых стульев.

Столб напротив повален. На дороге кольцами вились провода.

Мы остановились, не доезжая метров пятьдесят. Грузовая платформа объехала нас и остановилась рядом. Из кузова высунулся пожилой ремонтник.

— Чё встал, Рыжик?

Бригадир настороженно смотрел на поваленный столб. Он лежал поперёк дороги, комель разлохмачен, словно кто-то очень большой поковырялся им в зубах. В месте установки виднелась небольшая воронка.

— Ни хрена себе заявочка… Как будто взорвали. У кого мозгов на такое хватило?