Шлейф сандала

- Что ж, тогда предлагаю тебе завтра поехать со мной к Максимилиану, - госпожа Хатуна резко посерьезнела. – Мне жаль, что все так произошло между нами. Хотелось бы извиниться, но я понимаю, что это не то, что тебе сейчас нужно. Кстати, мы скоро вообще перестанем попадаться на глаза. Давид отсылает нас в загородную усадьбу. Возможно, мне стоит задуматься о выращивании цветов? Думаю, розы вполне подойдут… Садовые работы успокаивают.

В словах женщины прозвучала горечь. Но разве она не следствие той самой желчи, которую так щедро изливали на меня?

Глава 112

Глава 112

На следующий день, как и договаривались, мы с госпожой Хатуной поехали в оранжереи к ее другу Максимилиану Хофману. Она сама заехала за мной и, когда я устроилась напротив, сказала:

- Я думала всю ночь над тем, что случилось между нами… И не прошу понять меня, ибо это действительно непросто. Особенно женщине, пришедшей из будущего. Когда пройдет много времени, ты все равно врастешь в этот мир. Будь уверена в том, что изменится твоя душа. Но дай Бог, чтобы в твоем случае все было иначе. Возможно, я немного завидовала тебе, ведь Давид намного открытее, современнее, у него другие взгляды на эту жизнь… А мне приходилось отвоевывать каждую крупицу своей свободы. Да, я любила своего супруга, но это был властный, сильный человек… Таким либо подчиняются, либо становятся несчастными на всю жизнь.

- Вы подчинились? – я была с ней не согласна, но спорить не собиралась. Только жизнь покажет, как оно будет. Зачем доказывать то, чего еще не случилось.

- Да… В чем-то… - грустно улыбнулась госпожа Хатуна. – По крайней мере, я была хозяйкой его сердца, а в то время это уже было немало.

- Ваша свекровь всегда была такой? – мне хотелось узнать, как они сблизились, ведь характер старой Кэто оставлял желать лучшего.

- После смерти супруга. При нем она была куда мягче, - тихо засмеялась женщина. – Жену моему сыну тоже нашла она. Девочку из хорошей семьи и, как любила говорить Кэто, с благородной кровью. Но это не помешало Тамаре быть очень доброй. Нугзар был счастлив с ней. Мы все скорбели по ней… Сын отказался жениться во второй раз, хотя мог… Он еще был вполне молодым мужчиной.

Скорее всего, Нино выросла бы совершенно другим человеком, если бы ее воспитывала мать, а не две бабушки. Да и вообще вся эта история с благородностью крови дурно пахла.

- Я подозреваю, что ваши отношения со свекровью теперь изменятся в худшую сторону, - сказала я. – Вы вчера остались на нашем празднике, сегодня у нас совместная поездка…

- Она вольна поступать, как ей заблагорассудится. Я ведь слишком долго жила тем, что считала правильным именно свекровь. Пора бы подумать и о себе. Пусть даже это уже немного поздно, – Хатуна повернулась ко мне и вдруг сказала: - Я не поеду в загородную усадьбу, Леночка. И сегодня же объявлю об этом мужчинам.

- Вы хотите остаться в городе? А как же выращивание роз и успокаивающие работы в саду? – я не удержалась от колкости.

- Нет, я хочу выйти замуж за Максимилиана, - ответила она, и я изумленно замолчала. Вот так дела! – Вчера вечером он прислал мне письмо, в котором умолял меня наконец решиться. Мы неравнодушны друг к другу уже двадцать лет, но я не могла признаться в этом своей семье. Я трусиха, которая положила свою жизнь на алтарь чужих представлений о ней.

- Ваш сын и внук поймут вас, я в этом даже не сомневаюсь, - я говорила это искренне, а не из-за желания успокоить. Потому что была уверена в Давиде. Да и старший князь производил впечатление вполне адекватного человека. – А свекрови придется смириться. Она не имеет права указывать вам, как жить.

- Как жаль, что у меня не было твоей смелости… - мне вдруг показалось, что в ее глазах блеснули слезы, но она быстро справилась со своими эмоциями. Хатуна улыбнулась мне, и я увидела ту же приятную женщину, с которой мы так хорошо провели время в парке за бутылочкой вина. – Но сейчас я не отступлю.

Оранжереи Максимилиана Хофмана произвели на меня неизгладимое впечатление. Здесь все было построено и сделано с умом. Каменные оранжереи со сплошным остеклением крыши, расположенные параллельно друг к другу, поражали своими размерами, а количество теплиц с парниками и подавно.

Нас встретил сам владелец, господин Хофман. Это был приятный пожилой мужчина высокого роста с пышными седыми усами и живыми, как у молодого человека, глазами. От них разбегались тонкие лучики морщин, что говорило о его веселом нраве.

- Добрый день! Госпожа Хатуна, я очень рад видеть вас! – он поцеловал ей руку, а потом повернулся ко мне. – А это, как я понимаю, Елена Федоровна, о которой вы написали во вчерашней записке?

- Да, это она. Елена Федоровна, познакомьтесь с моим хорошим другом Максимилианом Павловичем, - женщина озорно улыбнулась. – Вообще-то его батюшку величали Пауль, но Павлович звучит все-таки более естественно в наших краях.