Шлейф

— Дотуда, — усмехнулся Федя, представив себе картину: вот он разводит по сторонам ее толстые ноги, вставляет дуло в дырку… Фу! Бес побрал бы эту политику! Она теперь везде, в каждой щелке… Как же эта щелка открывается до таких размеров, что целая голова может оттуда вылезти? Из тьмы на свет все из одного места выходят. Даже такие, как он, видный парень из Видони.

Не дождавшись ответа, девка пожала плечами и протянула ему кусок бублика.

Он отказался, хотя и был голоден. Ни к чему дорожные отношения. Он и деревенской молодежи чуждался. Об этом сказано в дневнике, но не девке же вслух читать!

«Отчасти меня возмущали и отталкивали деревенские вкусы и манеры, отчасти, может, потому, что во все четыре года самостоятельной городской жизни и напряженного учения я мало видал семейную жизнь и потому спешил ею насладиться и, так сказать, привязывался к домашнему очагу. К тому же я любил книги, и, имея летом праздник для чтения, часто прятался с книгой от товарищей на хлев, в сад и др. места. Это идейная сторона дела. Другая причина, может быть, первопричина состоит в сознании того, что я молодой человек не хуже других, что другие веселятся, а я вроде как прозябаю. Например, в Троицу всю ночь шум и веселье, а я сижу где-то на парадной и мечтаю, завидуя веселью других. Или же все сводилось к обыкновенному бродяжничеству, купаниям, ягодам, да и просто к наслаждению природой. А мне-то хотелось познакомиться со средой, но этому опять мешал страх перед Д. в том смысле, что при виде моей неловкости и робости они будут смеяться, указывать пальцами. А я, признаться, довольно самолюбив».

Танцы при луне

— Помнишь, я тебе рассказывал…

— Не помню.

— Про итальянцев. Они заинтересовались, кто я такой. Ответил: «Алексей, русский из Израиля, пишет, читает и думает».

— Ваш папенька в юности тоже любил писать, читать и думать.

— Думать?! Не помню, чтобы он страдал развитым воображением. Он любил природу. Как юный натуралист. Кстати, как только взойдет луна, у нас будет бал. Приходи, увидишь, как в лунном свете деревья помаленьку станут вытаскивать из земли свои бледные корни. Потом встанут в кружок посередине поляны и начнут медленно-медленно раскачиваться и поворачиваться, скользя корнями по земле…

— При этом они подсвистывают и прихлопывают друг дружку ветвями. Медленный, торжественный танец, тихая, красивая музыка…

— Откуда ты знаешь?

— Читала Леклезио. А мальчик будет ждать, пока к нему приблизится самое маленькое дерево, его знакомец-клен…

— В моем переводе?

— Да. Там еще было про девушку со справкой… под дождем…

— В сказке про мальчика в Стране Деревьев дождя не было. Там старые деревья стояли по краям поляны и покачивали в такт молодым танцорам своими могучими кронами. Угомонившись, деревья забирались корнями в свои земляные норы.

Алексей Федорович прилег рядом с кленом. И приснился ему странный сон. Не про девушку, гуляющую под дождем со справкой, а про девку конопатую. Та его папеньке глазки строит, а он ее хвать — и Лениным по башке.

Умственная деятельность

— Нравственность подчиняется интересам классовой борьбы пролетариата, ясно?

Девка вытаращила глаза. Откуда ей знать, что именно эти ленинские слова легли в основу правильного подхода к разрешению полового вопроса. Как уж они туда легли, неизвестно, но вопрос «Что такое любовь?» в училище штудировался, ответ списан с доски: «По пролетарскому учению, это сознательное или бессознательное взаимное влечение с целью продолжить свой род, выполнить одно из основных положений закона борьбы за существование».

Девка нахально лыбится, слюнявит языком сухой бублик, в штанах набрякает, вот-вот польется. Туалетов нет, до ближайшей станции неизвестно, сколько ехать, а там поди знай, куда бежать, чтобы поезд без тебя, бессовестного, не ушел. Но почему же бессовестного? Без мощного движения члена дети не производятся, а без новых людей человечества нет.