Шлемазл

ИЗЯ: На это раз ты доигрался, молодой человек. Это тебе не в детском саду соплями кашу маслить. Ответишь по всей строгости закона.

ПЛАТОН (начиная почти что реветь): А что я такого сделал?

ИЗЯ: Это выяснит следствие. Я буду вести протокол. Первым допрашивается свидетель.

Изя достаёт из кармана блокнот, ручку и вопросительно смотрит на Платона. Даша смотрит на Платона, Платон смотрит на Дашу умоляющими глазами.

ДАША: Я могу отказаться от дачи показаний? Я ведь не обязана свидетельствовать против своего сына как ближайшего родственника?

Платон смотрит на Дашу с мольбой и благодарностью. Изя что-то пишет в блокноте.

ИЗЯ: Это ваше конституционное право. Тогда вы, молодой человек, признавайтесь добровольно и чистосердечно, в чём вас обвиняют?

ПЛАТОН (неуверенно): Я себя плохо вёл?

ИЗЯ (чиркая в блокноте): Так, плохо вёл себя, это уже состав…

Платон роняет на пол свинью-сопилку.

ПЛАТОН: Свинья упала. С деньгами. Можно поднять?

ИЗЯ: Можно.

Изя обращается к Даше, которая уже с трудом сдерживает улыбку.

ИЗЯ: Странно, что столь красивая головка может быть такой крепкой. Моя до сих пор камертонит.

Даша смущённо улыбается, Изя сдержанно улыбается в ответ. Платон лезет под лавку, хватает свинью-копилку и пытается на четвереньках удрать, но у него нога попадает в бретельку валяющегося на полу лифчика, сам лифчик зацепляется другой бретелькой за крюк под сиденьем, Платон с грохотом падает и ревёт, руки у него в пластмассовых наручниках.Изя подхватывает его под микитки и возвращает на место. Платон рыдает. Изя терпеливо ждёт, когда тот успокоится.

ИЗЯ: Сегодня вам крупно повезло. Я имел право застрелить вас при попытке к бегству, если б не ваша мать. Вы меня понимаете?

ПЛАТОН: Я ни в чем не виноват! Отпустите! Мама, скажи ему!

ИЗЯ: Молчать! Отвечать по существу!

ПЛАТОН (с внезапным озарением, протягивая Изе свою свинью-копилку, потряхивая звякающими там монетами): Всю жизнь собирал! Возьми! Только отпусти нас с мамой!

ИЗЯ: Взятка? Мне? При исполнении? Это тянет на расстрел. Или, при смягчающих обстоятельствах, двадцать пять лет тюрьмы.

ПЛАТОН (считая в уме): Это когда я выйду, буду такой же старый и страшный, как мама?

Даша явно конфузится от этих слов, Изя с пониманием и выразительно смотрит на неё.

ИЗЯ: Предлагаю пойти на сделку со следствием.

ПЛАТОН (сглатывая судорожно): Согласен!

ИЗЯ: Ваша мама отсидит за вас.

ПЛАТОН: Двадцать пять лет?

ИЗЯ: Ну да. Как решит суд. Может, и расстреляют.

ПЛАТОН (изумлённо): Маму? За что?

ИЗЯ: Вы заключаете сделку со следствием?

ПЛАТОН (прислушиваясь к себе и внезапно твердея): Нет. Я тебя убью.

Скованными руками он хватает второй полицейский пистолет и пытается выстрелить в Изю. Изя отбивает руку с пистолетом, происходит выстрел, стрелка с присоской попадает Даше в висок и прилипает. Платон не замечает этого, он борется с Изей, пытается ударить его игрушечной дубинкой. Они дерутся, Платон пытается драться даже ногами. Изя побеждает, обхватывает Платона сзади, и тут они видят, что Даша сидит с закрытыми глазами, прислонившись головой к окну, а из виска торчит стрела. Они застывают.

ИЗЯ: Что ж ты натворил? Укокошил родную мать!..

ПЛАТОН (в ужасе, находясь в объятьях Изя): Мама! Мамочка! Не умирай!

ИЗЯ (в изумлении): О, Господи! Только не в висок!

ПЛАТОН (брыкается и рвётся к Даше): Пусти! Пусти!

Изя отпускает Платона, тот бросается к Даше, трясёт её, но она не реагирует. Изя хватает Дашу за руку, потом прикладывает пальцы к сонной артерии.

ПЛАТОН (крайне встревожено): Нет пульса? Делай ей искусственное дыхание! Рот в рот!

ИЗЯ (несколько смущённо): Сам делай!

ПЛАТОН: У меня рот маленький. А у тебя как пылесос!

Изя кладёт Дашу на скамейку, присоску отцепляет от её виска, делает несколько быстрых глубоких вдохов, и припадает к устам Даши, вдыхая в неё жизнь. Рука Даши как-то обхватывает его голову и всё это как-то переходит в поцелуй. ПЛАТОН опять обнаруживает, что у него на ноге висит дашин новый лифчик, он бережно его снимает и пытается обратно завернуть в красочную бумагу и уложить в пакет. Когда он справляется, Даша и Изя сидят рядом, у Изи весь рот в помаде, у Даши тоже размазана помада по всему лицу. Даша как-то странно улыбается, Изя смущенно глядит в пол.

ПЛАТОН (внимательно всматривается в Дашу, потом в Изю, и расплывается в улыбке, радостно указывая на Изю): Ма, мы с ним хоть и менты, но нормальные мужики!

Даша делает вопросительную гримасу.

ПЛАТОН: Я думаю, он нас не посадит. Мы столько всего прошли с ним вместе!

ИЗЯ: Вина должна быть заглажена. Только так можно избежать наказания.

ПЛАТОН: Мам, ты меня прощаешь? Я тоже игрушка своих страстей! Это как бабушка про тебя говорит, типа, у нас это фамильное.

Даша молча улыбается и кивает. Изя смотрит на неё с пониманием и тоже улыбается.

Платон смотрит на Дашу, и видно, что в нём борются противоречивые чувства. Потом он поднимает с полу свою свинью-копилку и протягивает её Даше.

ПЛАТОН: Ладно, поехали обратно, куплю тебе новые лифчики. И колготки целые. Тут хватит на все! (И кивая на Изю) А бандитов пока повозим на его машине. Я подумал – у меня же прав ещё нет!